Церковь в истории. Статьи по истории Церкви

25. Император: «Мои слова ясны и не требуют никаких пояснений. Собор должен походить на древние Вселенские Соборы; но если вы приедете, чтобы учить нас истине, то мы не признаем в вас наставников и тем более судей; вы не можете быть одновременно судьями и тяжущейся стороной. Если же вы приедете как друзья и братья, в поисках истины, мира и согласия, без ссор и заносчивости, это будет угодно Богу и нам, его рабам. Если мы придем к соглашению – слава Богу; если же нет и Бог попустит нашему расколу продлиться и впредь, то давайте не будем усугублять разделение: пусть каждая Церковь остается при своем, прося у Бога водворить мир и единство в соответствии с Его волей».

26. После того как император произносит эти слова, Павел с ними соглашается. Решено, чтобы собор состоялся в Константинополе в промежуток между началом июня 5-го индиктиона 6875 года и концом мая 7-го индиктиона[306].

Приложение [307] Беседа с легатом Павлом

Беседа, которую император Кантакузин вел в июне месяце пятого индикта шесть тысяч восемьсот семьдесят пятого года[308] с господином Павлом, который пришел от папы вместе с графом Савойским и который, являясь митрополитом Фив, назван теперь папой патриархом Константинополя.

1. Император Палеолог, придя из Венгрии, и граф Савойский, который вместе с господином Павлом, прежде бывшим митрополитом Фив, ныне же наименованным папой патриархом Константинополя, пришел из этой страны[309], встретились в Созополе. Здесь и был поставлен ими, т. е. графом и Павлом, вonpoс о единстве церквей. Император ответил им так:

– Я один ничего не могу сказать об этом; разве только когда мы вернемся в Константинополь, ибо там находится мой отец-император и пребывает патриарх, и его собор выслушает то, что вы говорите, мы все вместе дадим вам на это ответ.

2. По прибытии их в Константинополь, когда Павел захотел и старался увидеться и обсудить с патриархом[310] вопрос о Церкви, тот не пожелал этого[311], сказав:

– Как могу я при соборе видеться с ним и обсуждать какие бы то ни было вопросы о Церкви, когда он не принес с собой письма от папы? Но если он хочет побеседовать со мной дружески, один на один, я уступлю ему и соглашусь.

Графу и Павлу это показалось в высшей степени удручающим и как бы знаком некоторого презрения, так что последний стал решительным образом требовать ответа на эти вопросы. Поскольку же император Палеолог, патриарх и архиереи просили императора Кантакузина, чтобы он с этой целью встретился с ним и побеседовал, он взялся вести этот спор сам. В назначенный день вместе с ним прибыли во Влахернские палаты его сын, император Палеолог, его дочь, деспина госпожа Елена, император господин Андроник и деспот господин Мануил, их дети, еще же некоторые из архонтов и его духовный отец господин Марк, а также три архиерея – Эфесский, Гераклейский и Адрианопольский – с другими избранными церковными архонтами; вошел и Павел и, сотворив обычное приветствие, сел.

3. И после того как все расселись, император Кантакузин спросил его:

– Каковы твоя воля и желание и чего ты добиваешься?

Тот ответил:

– Единства Церкви.

Император ему:

– Ты стремишься к хорошему и богоугодному делу, но каким путем: силы и самовластия или убеждения, истины и церковного общения и постановления?

Тот:

– Путем убеждения и истины и согласно церковному установлению и порядку.

4. И император, возблагодарив Бога и его за его мнение и ответ, сказал следующее:

– Люди, не сохранив божественную заповедь мира, предались чудовищным страстям и делам и разделились: одни из них стали врагами христиан и присущего им по душе и телу, каковыми являются нечестивые и последователи Магомета, другие же врагами их добра, а иногда и тел, каковыми являются единоверные нам и придерживающиеся церкви, т. е. болгары, сербы и им подобные, – ведь стоит им захотеть разграбить наше добро, как отсюда начинаются войны, и по необходимости за ними следуют телесные смерти. Но есть и иные, кажущиеся друг другу друзьями; они – единоплеменники, но забыли об этом и являются врагами тех, кто имеет с ними дело; ведь если кто-нибудь, обманув, сможет получить от другого что-либо, стоящее много денег, дав взамен немногое, то не считает, что приобрел это хищнически, обманно, чуть ли не путем воровства, но радуется, как будто совершил какое-нибудь доброе дело, а в итоге постепенно становится врагом другого.

5. Так дело обстоит с врагами, с друзьями же дело обстоит следующим образом.