Посему пред самым посвящением чтец, получив благословение, одевается в священную одежду, которая бывает черного цвета, по смирению и сокрушению, как мы выше сказали: ибо это – знак скорби – широкая и достигающая до ног, ради благоговения и божественной любви; – опоясуется, потому что он должен служить. Эта одежда – общая для всех (священнослужителей) и, как говорят, есть царский дар из почтения к священству: ибо ее, равно как и шляпы (священнослужителей), носят 3
и правительственные лица, и сами цари. Впрочем, чтец имеет особую одежду, присвоенную его чину и называемую краткий (короткий. –<…>
Избранный в епископа, прошедши три реки, начертанные на полу мелом и означающие дар учительства, к которому он призван, останавливается над городом, также нарисованным и означающим его епископию; а наверху города подобным же образом начертывается орел, означающий чистоту, православие и высоту богословия, что изображают и при сыне громовом Иоанне Богослове, ученике, девственнике и наперснике (Христовом). Посему орел имеет и сияние, как означающий богословие и благодать. Итак, ставши над городом, он произносит исповедание свое, свидетельствуя об истине того, что будет говорить, и читает священный символ веры правильно и так, как он составлен Отцами, и прочее из исповедания православных Отцов, – также и то, что он не посредством какой-либо купли достиг епископства и что будет управлять паствою чисто и безукоризненно. Наконец, произносит и собственную подпись, которую запечатлевает и исповедует вышесказанное, свидетельствуя, что он и пастве своей будет проповедовать то же православное учение, которое теперь исповедал, и сохранит оное до конца.
<…>
Избранный же в епископа (стоит) в дьяконике одетый и украшенный епигонатием, как уже получивший залог пречистой Невесты – Церкви, в знак победы крестом в непорочности и чистоте, и воскресения прекрасного Жениха Иисуса Христа Бога нашего: ибо это означает епигонатий, как меч, висящий при поясе, изображающий крест и воскресение, которое на нем начертывается, и являющий победу над смертью.
<…>
Потом, как поставленного пастырем Христовых овец и по благодати соделавшегося образом Христа, архиепископ украшает рукополагаемого омофором, который означает воплощение Спасителя, – т. е., благословляя его и целуя рукополагаемого, возлагает его на шею, возглашая:
<…>
Будучи двухчастен, храм изображает невходной и открытой частями самого Христа, имеющего двойственное естество, Бога и вместе человека, – невидимого, яко Бога, и видимого, яко человека. Подобным образом храм изображает собою и человека, состоящего из души и тела. Указует он в особенности и на таинство Троицы, неприступной по существу, познаваемой же в промышлении и силах. Изображает храм также и мир, и видимый мир и невидимый вместе, или только один видимый: небо – св. алтарем, а земное – божественным храмом. С другой точки зрения, – весь божественный храм представляется тройственным (говорю о части, находящейся пред храмом, храме и алтаре), что знаменует и Троицу, и чины горних сил, разделенные на три степени, а равно и сонмы благочестивых, разделяемые на три части: т. е. на отдел освященных, верных совершенных и кающихся. Наконец, это расположение храма приводит нам на мысль земное, небесное и превысшее небес, именно преддверие храма – земное, храм – небо, а святейший алтарь – пренебесное.