Церковная история народа англов

Рим был взят готами в году 1164-м от своего основания; после этого римская власть в Британии закончилась, почти через 470 лет после прибытия на остров Гая Юлия Цезаря[109]. Римляне заселяли весь остров к югу от упомянутого вала, которым Север перегородил остров, и об их пребывании до сих пор свидетельствуют построенные ими города, маяки, мосты и дороги. Временами они распространяли свою власть и на другие области Британии, а также на острова, расположенные за ней[110].

XII.

С тех пор населенная бриттами часть Британии, лишенная военной силы, оружия и цвета ее молодежи, который произволом тиранов был уведен за море, чтобы никогда не вернуться, осталась без защиты перед лицом разбойников, поскольку жители ее утратили всякое понятие о ратном деле[111]. Они были быстро ввергнуты в ужас и отчаяние двумя весьма свирепыми заморскими народами, скоттами с запада и пиктами с севера, и продолжалось это много лет. Мы называем эти народы заморскими не потому, что они жили за пределами Британии, а потому, что их отделяли от бриттов два длинных и широких морских залива, один из которых вторгается в сушу с востока, а другой с запада, хотя они и не встречаются друг с другом[112]. В середине восточного залива находится город Гиуди, а на правом берегу западного залива – город Алклуйт, что на языке тех мест значит «скала на Клуйте», поскольку он стоит на реке с таким именем[113].

В результате этих нападений народ бриттов отправил в Рим послов с письмами, в которых слезно умолял о помощи, обещая навечно подчиниться римлянам, если только они прогонят столь грозного врага. К ним быстро отправили хорошо вооруженный легион, который достиг острова и обрушился на врагов, большое число их перебив, а прочих изгнав с земель союзников[114]. Освободив бриттов от непосредственной угрозы, римляне наказали им построить стену через остров между двумя морями для защиты от врагов, и легион вернулся домой с великим триумфом. Островитяне сложили стену, как их научили, но только не из камня, так как у них не было навыка подобной работы, а из торфа; поэтому от нее не было никакого проку[115]. Они воздвигли ее на протяжении многих миль между двумя упомянутыми каналами или морскими заливами, чтобы стена ограждала бы их от врагов там, где этого не делало море. Следы этой работы в виде остатков весьма широкой и высокой стены хорошо видны и по сей день. Она начинается в двух милях к западу от монастыря Абберкурниг[116] в месте, которое пикты называют Пенфаэл, а англы Пеннелтун[117], и тянется на запад до самого Алклуйта.

Как только их прежние неприятели увидели, что римские воины ушли, они сели на корабли и перешли границы, сминая и сокрушая все, что им встречалось, как жнецы пшеницу. И вновь послы отправились в Рим с просьбой помочь, пока их злосчастную страну не опустошили вконец и имя римской провинции, столь долго с гордостью носимое, не оказалось оскверненным варварами-пришельцами. Был снова послан легион, который высадился осенью неожиданно для врагов и нанес им великий урон; все, кто сумел спастись, в панике бежали за море, откуда до этого каждый год беспрепятственно наносили удары[118]. После этого римляне известили бриттов, что не могут более предпринимать столь трудные экспедиции для их защиты, и посоветовали им самим взять в руки оружие и выступить против врагов, которые кажутся им непобедимыми только из-за лени и трусости. Думая помочь оставляемым ими союзникам, римляне решили построить от моря до моря мощную стену из камня между крепостей, выстроенных для защиты от врагов на том самом месте, где Север некогда воздвиг вал. Так с помощью бриттов, на общественные и частные средства они возвели славную стену восьми футов шириной и двенадцати высотой[119]. Вытянутая по прямой линии с востока на запад, она и сейчас ясно видна всем. Когда стена была закончена, они дали ряд добрых советов этому праздному народу и показали ему, как изготавливать оружие. Вдобавок они построили по берегу океана к югу, где стояли их корабли и откуда могли напасть варвары, сторожевые башни с видом на море[120]. После этого они распрощались со своими союзниками с тем, чтобы никогда уже не возвращаться.