Церковное привидение: Собрание готических рассказов

После такого самонадеянного заявления следовало ожидать, что в уилсторпском лабиринте леди Уордроп заблудится непременно. Однако акт справедливости не свершился. Неизвестно, правда, извлекла ли достойная леди из знакомства с этим очередным образчиком паркового искусства все то удовольствие, на которое рассчитывала. Впрочем, интерес она проявила — причем весьма живой — и указала Хамфризу на ряд едва заметных углублений, где, по ее мнению, располагались в свое время блоки с буквами. Хамфриз узнал от нее также, что все лабиринты, в том числе и уилсторпский, по устройству очень близки друг другу, и научился по плану лабиринта определять, с точностью до двадцати лет, дату его создания. Изученный сегодня экземпляр, как уже стало ясно леди Уордроп, относился к году приблизительно 1780-му и устроен был соответственно. Затем она вплотную занялась шаром. Подобного ей до сих пор видеть не доводилось, и она призадумалась.

— Хотелось бы мне иметь копию этой гравировки, если бы ее возможно было снять, — сказала леди Уордроп. — Вы сама любезность, мистер Хамфриз, но прошу вас, ради Бога, ничего не предпринимайте, чтобы исполнить мой каприз. Меня не покидает чувство, что таким образом мы выйдем за пределы дозволенного. Признайтесь, — продолжала она, повернувшись так, чтобы глядеть Хамфризу прямо в лицо, — не ощущаете ли вы сейчас — или, может быть, ощущали ранее, — что за нами кто-то следит; стоит нам преступить черту, и последует, скажем, наскок? Нет? А я ощущаю и, надо сказать, не прочь побыстрей покинуть это место. Не исключено, — произнесла она по дороге к дому, — что я не права и виной всему жара и духота. Но все же беру назад свои слова о том, что не прощу вам, если следующей весной узнаю об уничтожении лабиринта.

— В любом случае, план вам достанется, леди Уордроп. Я его уже изготовил, а сегодня вечером сделаю для вас копию.

— Замечательно. Все, что мне нужно, это карандашный чертеж с обозначением масштаба. Мне ничего не стоит привести его в соответствие с остальными моими иллюстрациями. Спасибо вам огромное.

— Прекрасно, завтра я пришлю вам рисунок. Я хотел бы попросить вас помочь мне с этой головоломкой — я имею в виду каменные блоки.

— А, те камни, что свалены в летнем домике? Действительно головоломка. Никакого порядка в их расположении вы не заметили? Нет, разумеется нет. Но вряд ли их сложили как попало. Быть может, в бумагах вашего дядюшки найдутся нужные сведения. Если нет, то придется обратиться к специалисту по шифрам.

— Не могли бы вы дать мне еще один совет, — продолжал Хамфриз. — Кусты под окном библиотеки — как на ваш взгляд, их следует убрать?

— Какие? Эти? Нет, не думаю. Насколько можно судить на расстоянии, вида они не портят.

— Вероятно, вы правы. Прошлой ночью я их рассматривал из своего окна — оно как раз под окном библиотеки, — и мне показалось, что они чересчур разрослись. Да, глядя отсюда, этого не скажешь. Хорошо, оставлю их пока в покое.

Последовал чай, а вскоре за тем автомобиль гостьи отъехал от крыльца. Но не миновав и половины подъездной аллеи, леди Уордроп остановила машину и махнула Хамфризу, не успевшему еще вернуться в дом. Тот, подбежав, уловил ее прощальные слова:

— Мне пришло в голову, что вам стоит взглянуть на нижнюю сторону камней. Они ведь должны быть пронумерованы, не так ли? Еще раз всего хорошего. Домой, пожалуйста.

Планы на ближайший вечер определились. На изготовление чертежа для леди Уордроп и тщательную сверку его с оригиналом уйдет по меньшей мере часа два. Соответственно, в начале десятого Хамфриз разложил в библиотеке принадлежности для рисования и принялся за дело. Вечер был безветренный, душный; окно пришлось держать открытым, и Хамфризу уже не один раз попадались на глаза летучие мыши. Опасаясь наткнуться на еще одну, он постоянно косился в сторону окна. Раз-другой ему казалось, что какое-то животное — не летучая мышь, а более крупное — вот-вот нарушит его одиночество. Только представить себе, как оно бесшумно переваливается через подоконник и корчится на полу!