Церковные историки IV-V веков

17. Обитавшие за Истром скифы[1293] были изгнаны из родных пределов напавшими на них гуннами и, выказав дружелюбные намерения, перешли под власть римлян. Гунны эти, очевидно, те самые, которых древние называли неврами, жившие у подножия Рифейских гор, откуда берет начало Танаис, вливающий свои воды в Меотийское болото. Итак, переправившись на римскую территорию, эти скифы поначалу вели себя с римлянами благоразумно, но вскоре принялись разбойничать, а затем и вовсе без объявления начали войну. Извещенный об этом Валент тотчас покинул Антиохию, пришел в Константинополь и оттуда направился во Фракию. Но там, вступив в сражение с варварами, понес большие потери и, наконец, вынужден был спасаться бегством. Со всех сторон окруженный опасностями, находясь в крайне затруднительном положении, он с немногочисленными соратниками укрылся в одном из полевых шалашей, хранившем сено. Тем временем варвары, преследуя римлян и предавая огню все встречавшиеся им на пути строения, подожгли и это, не ведая, что там находится император. Вот так Валент погиб, лишившись самой многолюдной и хорошо укрепленной части империи[1294]. А варвары тем временем под предводительством Фритигерна принялись беспрепятственно опустошать Фракию. Грациан оплакивал дядю и скорбел о несчастье римлян. Затем провозгласил императором Феодосия[1295] и послал править вместо дяди. Родиной Феодосия была Испания, теперь носящая название Иберия; ибо протекающая по ней река Ибер заставила забыть прежнее название.

18. По смерти Феодула Керетанского, который был епископом Палестины, евномиане рукоположили на его место Картерия. А так как и этот вскоре ушел из жизни, на его место возведен был Иоанн. Вместе с ним Евномий, Арриан и Евтропий, покинув Константинополь, отправились на восток, намереваясь вывести Юлиана из Киликии, встретиться в Антиохии с Феофилом Индийцем и обустроить дела остального Востока.

19. Император Феодосий вступил в сражение с варварами близ города Сирмия: он поспешил туда, повинуясь необходимости, лишь только получил власть, и, выиграв битву, торжественно вступил в Константинополь. Он поручил церкви попечению омоусиан, а ариан и евномиан изгнал из пределов города. В их числе был и Демофил, после выдворения возвратившийся в свой город Берию[1296]. А изгнанный из Никеи Ипатий удалился в Кир Сирийский, откуда был родом. Дорофей, также изгнанный из Антиохии, перебрался оттуда в родную ему Фракию[1297]. Прочие рассеялись по разным местам.

Из десятой книги

1. Дорофей, как сказано выше, был изгнан из Антиохии. Тамошние пресвитеры Астерий, Криспин и остальные клирики, составив собор, на котором присутствовали некоторые епископы из окрестных городов, послали к сторонникам Евномия просить о встрече с ними. Однако те в ответном послании написали, что примут их не иначе, как если они откажутся от осуждения Аэция и его сочинений; кроме того, требовали от них и исправления жизни, поскольку они были замешаны в неких неблаговидных делах. Антиохийцы тогда не приняли этого предложения, впоследствии же дошли до того, что стали поносить в церкви Евномия и его приверженцев, называя их верхоглядами, недалекими и вовсе безумными за то, что те осмелились предложить им такое.

2. Вождя их нечестия, Ария, Филосторгий порицает за то, что тот считал Бога вселенной многочастным и многосложным (πολυμερή και πολυσύνθετοι/). Ведь он проповедовал, что нельзя постигнуть в полной мере, сколь велик Бог, но лишь настолько, насколько у каждого хватает сил постигнуть Его. Учил также, что Он не есть ни сущность (οΰσίαν), ни ипостась (ύπόστασιν), ни что-либо другое, чем Его называют; что точно так же веровали и соборы Ариминский и Константинопольский, которые определили, что рождение Единородного ни для кого непостижимо и познание о нем приписали только Отцу. Они же осудили и Аэция.

3. Подобие Единородному Отцу ариане разделили на множество мнений. Одни полагали его в предведении Обоих, другие — в природе Божества, а третьи — в том, что каждый из Них может творить из ничего. Но эти мнения, говорит Филосторгий, хотя и кажутся различными, тем не менее сходятся в одном, а именно в том, что Сын подобосущен Отцу. Разделившись во мнениях, ариане, продолжает он, впали также и во многие другие непотребства: давали и получали священный сан за деньги и предавались запретным плотским удовольствиям.

4. Евномиане, как говорит Филосторгий, настолько отошли от вышеупомянутых ересей, что не допускали ни их крещения, ни рукоположения. Крестили же евномиане не троекратным погружением, а однократным — в смерть Господа, как они говорили, которую Он принял за нас однажды, а не дважды или трижды[1298].