Цесаревич Алексей

И какова же реакция Николая? Когда обескураженный министр двора пытался решить с ним этот вопросу его постигло разочарование: царь не пожелал отменять решение царицы. Лишь после долгих уговоров Фредериксу удается отговорить Орлова подавать прошение об отставке. Но все же для тех, кого Александра зачисляет в категорию врагов Распутина, дни при дворе сочтены.

Более того: тому, кто, подобно царице, не видел в Распутине спасителя, исцелителя-чудотворца или божьего человека, трудно представить, что мужику так искусно удавалось играть столь непохожие роли. В течение дня он одевается как простой сибирский крестьянин: скромная деревенская блуза и грубые сапоги или монашеская ряса и всегда блестящий крест на груди. Прибавить сюда мужланское, на первый взгляд, нерасторопное поведение, простонародное обращение к царской чете и отрывистая манера речи, в глазах царицы казавшаяся выражением спонтанности и безыскусности. «Дети цивилизации никогда не наделяются даром творить чудеса», — гласил принцип царицы, вера в который укрепилась в ней еще более после появления в ее жизни Рас-_: путина. Невозможно передать благочестие, исходящее от него в тот момент, когда с уст его слетает религиозная цитата. А цитаты у него есть на все случаи жизни.

Кто поверит своим глазам, увидев, как через несколько часов этот человек, отбрасывая скромность, облачается в бархат, шелк и в щегольские лакированные сапоги и в сомнительной компании окунается с головой в ночную жизнь? И ради денег и прочих благ готов запугивать и шантажировать добропорядочных людей, не поддающихся наглым требованиям по протежированию «друзей»? Когда поведение Распутина начинает затрагивать все более широкие круги, и скандальная слава тянется от Петербурга до Москвы, к царю поочередно обращаются министры, советники и председатель Думы Родзянко. Они предупреждают царя о том, что, если он немедленно не отмежуется от Распутина, пострадает престиж императорского дома. Однажды Алеша видит дородного председателя парламента, выходящего из приемной царя. Не догадываясь о причинах визита Родзянко, имевшего непосредственное к нему отношение, Алексей интересуется, кто этот человек» «Я самый большой и толстый мужчина во всей России!» — шутливо представляется Родзянко, которого из-за огромных объемов называют «самоваром». Алеша хохочет ему вслед, пока казак ни отводит его в сторону.

Учитывая общественное мнение, царь решает отослать Распутина на его сибирскую родину, где у того дом, жена и дети. Царице Николай объявляет, что не может поступить против воли министров, считающих это необходимым. Однако Распутину не суждено долго оставаться вдали от царского дома. От беспокойства и тревоги о том, что без Распутина Алеша погибнет, царица впадает в такую депрессию, что возникают опасения за ее здоровье.

И царь сдается. Столыпин, энергичный министр, не менее других озабоченный доступом Распутина ко двору, заявляет Николаю с потрясающей откровенностью: «Лучше десять Распутиных, чем один истерических припадок царицы»[54].

Когда махинации Распутина с должностями распространяются и на церковь, игравшую большую роль в русской жизни (представители ее традиционно пользовались высоким престижем), терпению петербургского духовенства приходит конец. Давно уже болезненно воспринимается то, что Распутин, которому в его первый приезд в Петербург покровительствовали, компрометирует своей двойной жизнью православную церковь.

Когда же Распутин начинает проталкивать на церковные должности своих старых сибирских друзей молодости, чаша переполняется. Последней каплей оказывается рекомендация царице для назначения на пост епископа Тобольска своего друга, до той поры главным образом ухаживавшего за монастырским садом. Дело в том, что царь обладает решающим голосом при назначении на церковные должности, так как посылает в Священный Синод — высший церковный орган — светских представителей государства.

Митрополит Петербургский считает Распутина беззастенчивым лгуном. Но он понимает, что своей властью тот обязан престолонаследнику. И добивается приема у царя.

«Царевича необходимо любой ценой вырвать из когтей этого дьявола, Ваше Величество», — начинает митрополит свой доклад.

«Это семейное дело», — возражает царь, осознавая свою беспомощность.

«Нет, Ваше Величество, речь идет не только о семейном деле. Это касается всей России. Царевич не только Ваш сын. Он наш будущий суверен. Он принадлежит всей России!»

На том они расстаются. Не мог же царь признаться посетителю в том, что в данный момент бессилен. На царицу же не действуют самые убедительные доказательства. Ей лишь мнится, что кольцо врагов все теснее смыкается вокруг нее. В конце концов она добивается того, что почтенного митрополита переводят, а точнее ссылают в южную губернию.

Так разделывается Распутин с одним врагом за другим, часто даже не шевеля при этом пальцем.