Цесаревич Вася 2

— Постановлением военно-полевого суда ваш покойный сын Иеремия Станиславович Кшишвалевский признан террористом и военным преступникам, и его семья подлежит выселению. Этим же решинием вы и ваши дети лишаетесь дворянства с переводом в люмпен-крестьянское сословие, а так же лишаетесь всех прав состояния.

— Как покойный? Как террористом? Как выселению?

— Он промышлял наёмничеством и был убит при попытке пиратского нападения на мирное итальянское судно. Вы разве не читаете газеты, пан Станислав?

— Да, но он уехал учиться в Мюнхенском университете!

— Поэтому и перешёл границу нелегально? Но достаточно слов, пан Станислав! У вашей семьи есть час на сборы. С собой брать только документы, деньги и тёплую одежду. Вот заявка на дополнительную рабочую силу из оленеводческого хозяйства Мэхээчэ Басыыковича Виноградова. Будете пасти олешков, пан Станислав. Эх, какую замечательную оленью колбасу я покупал в прошлом году в Архангельске! Знаете, даже по-доброму вам завидую.

— А где этот Архангельск?

— Да какая разница, где он, если вы едете на Таймыр. Кстати, отпущенное на сборы время идёт, так что поторапливайтесь.

— Но пан полицейский, Басе и Яцеку всего по десять лет! Это мои младшие, они двойняшки.

— Не беспокойтесь, на Таймыре тоже есть школы. Неграмотный оленевод — позор для империи! Кстати, если хорошо покажут себя в учёбе, то получат шанс перевестись в Анадырский интернат профессионального оленеводства. Это почти рядом, всего пять-шесть месяцев пути. Зато качественное образование, пан Станислав!

— Матка бозка!

— И не тяните время, пан Станислав, у нас ещё шесть адресов.

— А кто ещё, пан полицейский, если не секрет?

— Да какой там секрет… Пшепердецкий, Дупоглоцкий, Содомицкий, Западловскй, Заяицкий и Курвамацкий. Неужели вы не знаете друзей своего покойного сына, пан Станислав?

— В таком случае, пан полицейский, вы забыли про Носач-Мышеецкого.

— Почему же забыли? К нему мы заехали в первую очередь, и пан Август был застрелен при попытке вооружённого сопротивления. Его труп и семья дожидаются вас в кузове грузовика.

— Зачем труп?

— Повезут в Салехард, заявка как раз оттуда.

— Но труп…

— А у нас строгая отчётность. Тем более в заявке не сказано, живым он нужен или мёртвым.

— Он же в дороге завоняет.

— Ничего страшного, упакуют в мешок из прорезиненной ткани.

— В нём восемь пудов веса, пан полицейский.

— Это не мои проблемы. Пусть для удобства перевозки упаковывают в четыре отдельных мешка. И напоминаю, пан Станислав, у вас осталось всего сорок минут на сборы. Затягивание времени приравнивается к вооружённому сопротивлению и карается расстрелом на месте. Вот, извольте взглянуть, в постановлении трибунала всё так и написано.

— И что же вы молчали, пан полицейский? — всполошился Станислав Кшишвалевский. — Агнешка, срочно просыпайся сама и буди детей, через двадцать минут мы выезжаем!

**********************************

В трёх вылетах Красный сбил три англо-польских дирижабля, по одному за каждый раз. Валерий Павлович завалил четверых, а Пётр Николаевич Нестеров раскрыл в себе талант воздушного снайпера, отправив в гости к чертям и их горячим сковородкам сразу шесть летающих пузырей. Экипажи «Стрекоз» быстро разобрались с водоплавающей мелочью и больше не летали — бомбардировщики в воздушных боях не участвуют.

И всё же Василию пришлось поплавать в тёплой водичке — во время четвёртого вылета мотор вдруг резко и противно завизжал, потом застучал, а через несколько секунд вообще заглох и загорелся. Высоты не хватало ни дотянуть до понтонной полосы, ни выпрыгнуть с парашютом, поэтому пришлось садиться на воду и срочно прыгать в море. Минут пятнадцать любовался однообразными пейзажами, пока рядом не всплыла подводная лодка с номером С-13.

Подводники спустили надувной плотик, выловили наследника российского престола, переодели в сухое, и вручили большую жестяную кружку с горячим чаем. Правда, чуть разбавленный заваркой коньяк можно было назвать чаем с большой натяжкой. Но горячий и крепкий. Поэтому на борт линкора «Александр Ульянов» Вася прибыл уже изрядно навеселе. На ногах, правда, держался твёрдо и координацию движений не потерял.

У трапа его встретил сам командующий Экспедиционным Корпусом генерал Фрунзе:

— Что же вы так неосторожно, Василий Иосифович?

— Новая техника имеет свойство подводить, Михаил Васильевич, — пожал плечами Красный. — Для того и везём её, чтобы проверить в боевых условиях и обкатать в экстремальных ситуациях. Не вижу ничего страшного.

— Я не про технику, — усмехнулся Фрунзе. — Я про ваше обещание жениться. Ведь их трое, и все выполнили ваше условие.

— Ну-у-у…

— Вот именно! Станут говорить, что наследник российского престола из-за данного им невыполнимого обещания решил покончить с собой путём утопления.

— Какая чушь! — возмутился Василий.

— И, тем не менее, из-за невыполненного обещания ваша репутация пострадает, а она суть достояние Империи. Поговаривают, что штабс-капитан Гумилёв из морской пехоты решил накропать по поводу сегодняшних событий целую поэму.