Цесаревич

– Брат, убивающий собственную сестру, пусть и трижды заслуживающую смерти, не может выглядеть в глазах простых крестьян и мещан милостивым царем, который защищает простых людей от ненасытной алчности и произвола боярства, – произнес Петр и с наигранной скромностью потупил глаза. – Или ты думаешь, что я собираюсь им платить за лояльность до второго пришествия? После смещения Софьи мне предстоит большая битва с боярами, дабы облегчить участь своего народа. Я ведь хочу отменить крепостное право, почитая его за страшный грех. Но прекрасно понимаю, что бояре, пока они в силе, никогда не пойдут на это. Кроме того, убить сестру, даже самым жестоким способом, – недостаточное наказание за то, что она сделала. Я хочу заставить ее страдать. Мучиться. Испытывать чувства бессилия и унижения. Как-никак царевна, практически государыня, а кайлом машет под присмотром надзирателей. Кхм. То есть совершает подвиг во имя Господа нашего Иисуса Христа в женской пустоши. Ну и холодно там. Что, как ты понимаешь, приятных ощущений вряд ли добавит.

Часть 2. …Para bellum [22]

Ты мне нравишься. Тебя я убью последним.

Сара Керриган, StartCraft 2

Глава 1

4 января 1688 года. Преображенское

В связи с полной готовностью Малого дворца Петр решил устроить небольшой прием в честь православного Рождества. Само собой, без лишнего размаха – в малом кругу, куда пригласил только самых близких родственников, ключевых подручных и купцов как отечественных, так и иностранных, с которыми имел дело. По поводу иностранцев, особенно среди купцов, поначалу и были какие-то терзания, но, чуть подумав, Петр пришел к выводу, что капитал национальности не имеет, а потому забивать себе голову глупостями не стоит – купцов нужно использовать, пусть даже и иностранных, в своих интересах.

Прием проводился в совершенно непривычном для местных формате, больше напоминающем ритуалы конца XIX века, а то и XX века, дабы резонировать с вычурными традициями французского и испанского дворов, с которыми Петр Алексеевич собирался соперничать. Но то – в будущем. А сейчас его заботило только одно – как бы все провести так, чтобы первый блин не вышел комом.

– Волнуешься? – спросила Анна, прижавшись к его плечу.

– Конечно, – хмыкнул Петр. – Я ведь сегодня дам первую подачку той стае хищников, что разорвет бояр и даже не заметит их сала и шуб. Буржуазия – страшная сила. Пока ты ей выгоден, она поддержит все, что ты предложишь, но окажись на ее пути – сожрет стремительно и беспощадно. Словно безумный рой зергов.

– Кто?

– Эм… – на несколько секунд задумался Петр, пытаясь понять, как лучше объяснить Анне этот термин. Не про компьютерные же игры, в конце концов, говорить. – Далеко в космосе – на других планетах живет раса разумных существ, совершенно непохожих на людей. Их единственная страсть – голод. И они постоянно стремятся ее утолить. А потому жрут, жрут, жрут… без конца и края. Причем, сжирая других, они невероятно быстро эволюционируют… хм… развиваются, изменяясь таким образом, чтобы преуспевать в этом своем единственном стремлении все больше и больше. Так и буржуазия. Только она не кушать стремится, а прибыли получать. С виду – обычные люди, – он кивнул на купцов, – но если дать им прибыль в триста процентов, то пойдут на любые преступления, не считаясь ни с чем. А за пятьсот – душу продадут дьяволу, причем сами станут навязываться, вынуждая того к покупке.

– Но зачем нам тогда вообще нужно связываться с этой жутью? – искренне удивилась Анна.