Цезарь

Многие решения о почестях 45 года были приняты 20 апреля, когда известие о Мунде достигло Рима. А на следующий день, 21 апреля, справлялись Палилии (Palilia, или Parilia) в честь основания Рима Ромулом. Игры 21 апреля были даны во славу Цезаря[649], и его статуя из слоновой кости заняла место в процессии богов, предшествовавшей играм, попав в компанию Ромула-Квирина, Основателя. Еще одна статуя с надписью «Deo invicto» («Непобедимому богу»)[650] должна была быть установлена в храме Ромула-Квирина. Все эти отличия вращаются вокруг одной центральной темы: связи Цезаря с Ромулом, основанием Рима и его праздниками.

Совпадение времени получения известий из Мунды с датой Палилий может показаться подозрительным: в этом случае среди весны потребовалось бы 34 дня для того, чтобы сообщение дошло из Мунды в Рим, в то время как в разгар зимы Цезарь прошел это расстояние со своими войсками за 24 или 27 дней, а известие о смерти Нерона в июне 68 года достигло Испании из Рима всего за семь дней. Так что известие о победе при Мунде было нарочно задержано для того, чтобы помочь установлению фундаментальной связи между Цезарем и Ромулом, между Цезарем и праздником Палилий. Ромул был первым героем Рима. Обладая божественным происхождением, он в конце концов и сам превратился в бога Квирина, который был одним из главных римских богов.

Для греков спаситель — это основатель (κτίστης), и Ромул как основатель приобретает особое значение: Камилла за освобождение Рима от галлов называли вторым Ромулом[651],[652] Мария же за отражение германцев — третьим[653]. Со своей стороны Цезарь спас Рим от разрушения, которым ему грозил Помпей. В декабрьские ноны 63 года, Цицерон, помышляя о своих действиях против Катилины, говорил о новом основании Рима[654]. Однако требовать титул «нового основателя» он не осмелился. Что же до Цезаря, то сам Цицерон, уже много позже — в речах «В защиту Марцелла» и «В защиту Лигария»[655] — заявлял, что после своих побед Цезарь станет новым основателем и новым законодателем Рима. Цезарь вполне подходил для этой новой роли благодаря своей связи с Ромулом через легенду, и род Юлиев был звеном в цепи, которая вела от Троянской легенды до Цезаря: согласно изложению семейного историка Л. Юлия Цезаря, Эней и Юл были предками Ромула и Рема. Он утверждал также, что свидетелем апофеоза Ромула был некий Прокул Юлий[656].[657] На Востоке Цезаря называли (κτίστης); в латинском языке соответствующего термина не существовало: сначала использовали слово creator (создатель), потом conditor (основатель), — этим титулом Цезаря стали величать писатели после его смерти. Август предпочтет термин «Parens patriae» (Отец Отечества). Цезарь остался единственным истинным Основателем (Conditor): применительно к Камиллу и Марию этот титул был анахронизмом.

Празднование Палилий начиналось старинным праздником пастухов, приносивших жертву в честь Ромула-Квирина на Квиринале[658]. Теперь же к ней добавили еще одну жертву в честь Цезаря, а также молебствия в течение пятидесяти дней. Затем начинались игры, которые раньше не были составной частью Палилий: народ надевал венки во славу Цезаря. Как обычно, играм предшествовала процессия, в которой проносили статуи богов. Процессия шла от Капитолия до Цирка. Среди статуй заняла место и статуя Цезаря из слоновой кости, помещенная, как мы уже сказали ранее, рядом с Ромулом-Квирином. Будучи представлена в триумфальном облачении, эта статуя должна была затем храниться во внутреннем святилище (cella) храма Юпитера Капитолийского. То, что у смертного человека была статуя, подобная статуям богов, было невероятной почестью в Риме (но не в Греции). Статую поместили на пульвинар (подушку для изваяний божеств), как и статуи богов; такой же ритуал соблюдался и во время игр в честь Победы Цезаря (ludi Victoriae Caesaris), где его статуя следовала за статуей Победы (Victoria). Учреждать игры в связи с какой-либо победой и связывать их с тем или иным божеством вполне вписывалось в установившуюся традицию. Здесь же, во время Палилий, единственная связь была только с Цезарем, и это было революционно.