Цианид

В тепле и уюте салона ко мне вернулось легкое опьянение. Все снова показалось простым и беззаботным. Дерек словно переехал жить в соседнюю галактику, а до той были миллионы световых лет. И все, что меня тяготило и тревожило, отчалило вместе с ним. Я снова была юной, смешливой, свободной и непуганой. Мной никто никогда не овладевал прямо на голом полу, пока я совсем не хотела этого. Никто никогда не повышал на меня голос и не насмехался надо мной. Никто не вселял в меня ужас одним своим взглядом или жестом. Любовь была чем-то реальным и, казалось, вот-вот нагрянет со дня на день. Секс не пугал и не вызывал отвращения. Наоборот, казался чем-то прекрасным, как праздник или выигрыш в лотерею.

– Ты пользовался сегодня популярностью, – сказала я слегка заплетающимся языком.

– Думаешь?

– Да. В тебе есть что-то притягивающее. И особенное. Ты не думал стать моделью? Тиктокером? Ютубером? Инфлюэнсером?

– Хватит, – рассмеялся он. – Это что, какие-то новомодные ругательства?

– Да знаешь ты, что это! Не прикидывайся. Я все не могу отделаться от мысли, что ты создан для того, чтобы купаться в лучах славы: кино, музыка, театр. И я думаю, это принесло бы тебе больше денег и контроля над своей жизнью, чем работа курьером.

– Мне нравится моя работа, – пожал плечами он. – По крайней мере сейчас она меня устраивает. То, что нужно. А там видно будет.

– Прости, если обидела. Я просто желаю тебе всего самого лучшего. Заработать миллион, объехать все страны, познать все радости мира…

Митчелл рассмеялся, громко и заразительно.

– Не волнуйся обо мне, Ванесса. Уж о ком, о ком, а обо мне не стоит.

Он и впрямь выглядел как тот, о ком не стоит переживать. Дерзко, сильно и чертовски самоуверенно. Я разглядывала его профиль и россыпь татуировок на шее. Наверно все его тело тоже забито татуировками. Начиная с торса и заканчивая… Господи, почему рядом с ним мне в голову постоянно приходят такие мысли, за которые стыдно?

– Значит, ты пишешь статьи на социальную тематику для «Зумера»? – внезапно спросил Митчелл, притормаживая на светофоре.

– Быстро ты выяснил, – рассмеялась я.

– Ваш главред страшно горд тобой. Сказал, что твоя последняя статья вывела журнал на новый уровень. Теперь мне интересно узнать подробности. Эндрю только обмолвился, что она о…

– Порно.

– Значит, он не шутил, – сказал Митчелл.

– Конечно не шутил. Эндрю вообще шутить не умеет.

– Расскажи больше.

– Тебе правда интересно? – спросила я.

– Очень.

Митчелл действительно выглядел заинтересованным, и этот интерес, который Дерек, например, никогда не проявлял, ужасно польстил мне. Я постаралась собрать воедино свои размокшие в алкоголе мозги и начала рассказывать:

– Если коротко, то я считаю порнографию неэтичным продуктом. Таким, от которого нам всем стоит отказаться, или который государству стоит взять под жесткий контроль, как сигареты или алкоголь. Потому что эта индустрия построена на жестокой человеческой эксплуатации. Когда мы заходим на порносайты, мы способствуем увеличению просмотров, кормим создателей порноконтента и помогаем расширению индустрии. Но при этом мы совершенно не знаем, получили ли женщины, снявшиеся в порно, достойное вознаграждение. Обращались ли с ними уважительно на съемочной площадке и вне ее. Все ли они давали согласие на съемку или видео сняли тайно. Все ли они совершеннолетние. Насколько разрушительно для их психики было все, на что они пошли. Насколько реально применяемое к ним насилие. Отвечали ли условия их труда минимальным требованиям безопасности? Возвращались ли они домой после съемок в целости и сохранности? На все эти вопросы нет ответов. Однако параллельно с этим индустрия приносит миллиарды тем, кто ею владеет. Миллиарды! Недавно в New York Times вышла статья журналиста Николаса Кристофа об одном из самых популярных в мире порносайтов. Он выяснил, что на сайте до сих пор находятся в открытом доступе видео реальных изнасилований; что на нем можно найти порно с несовершеннолетними, просто забив соответствующий возраст в поиск; а также там в изобилии лежат ролики с «порноместью» – видео, которые были выложены в интернет ради мести или шантажа. Многие жертвы пытаются покончить с собой, когда узнают, что ролики с ними не будут удалены. Учитывая всю эту изнанку, любой человек, которого хоть немного беспокоит этическая сторона вопроса, не должен смотреть порно. Мы не должны кормить хищников. Вот ты бы пошел в клуб, где реальные люди занимаются сексом у всех на глазах? Причем не было бы информации об их возрасте, и неизвестно было, хотят ли они сами этого или их принудили.

– Ноги бы моей там не было, – ответил Митчелл.

– Вот именно. Но порносайты – это такие же клубы. Просто находятся в виртуальном пространстве.

– Хм, я никогда не задумывался об этом, – ответил Митчелл. – Но теперь будет над чем поразмыслить.

– Правда? Ты задумался? – спросила я, испытывая просто ребяческий восторг.