Цифер

И мы каждый запрыгнули в свой воздушный скутер, похожий на летающие тарелочки, 3 метра в диаметре на реактивной тяге, и отчалили. Камера сгорания там была одна, в нижней половине, а вот патрубки форсунок выходили от нее в разные стороны, всего 12 штук, вверх-вниз по три штуки, по бокам – 5 штук. В зависимости от того, в какую сторону нужно лететь, те форсунки, но с противоположной стороны, зажигаются, можно поворачивать, вернее, лететь боком, не разворачивая аппарат, или задом наперед. Зависать на месте. Хорошие игрушки, но дорогие, много едят водорода. Через пять минут резвого полета, читай наперегонки, мы лихо плюхнулись прямо на крышу цеха, при этом прорвались сквозь воздушное прикрытие аэростатов. На любом типе обычного самолета или вертолета это сделать было невозможно. Для более плотной защиты между гигантскими «тарелками» были натянуты стальные тросы и уходили вниз натяжные цепи. Так что какой-нибудь террорист-смертник, если пойдет на таран, обязательно во что-нибудь врежется. Крыша гигантского цеха была тоже замаскирована под лес и болото и ничем особым не выделялась, если смотреть сверху. Но мы нашли люк, открыли его и провалились в отстойник, дезактиватор и карантин одновременно. Отсюда на скоростном лифте 300 метров вниз, и можно наблюдать сквозь стекло корпус исполинского по земным меркам корабля. Этакая сфера диаметром 300 метров. Это электронный реактор и генератор одновременно, там идут реакции бозонного распада внутри сверхсильных магнитных полей, и вокруг этого шара идет гигантская кайма 500 метров шириной и 100 метров толщиной. В ней уже располагались со всех сторон на поверхности выступы ходовых катодов, причем, если не ошибаюсь, более 5 миллионов штук. Тут ставка сделана на количество эмиттеров-электронов, а не на их размеры. Можно было бы сделать всего 12 штук тягой по 500 000 тонн каждый, но, боюсь, через пять минут работы они бы так перегрелись, что полностью оплавились бы, потому как, представьте себе, 100 молний бьют из одного места… Они там все пережгут в округе. А так миллионы мелких катодов работают сразу или попеременно, задают вектор тяги ускорения. Всем этим в идеале управляет автоматика, но на практике пока сделали только ручной вариант и на учебных стендах натаскивают Чера и Синь к управлению, вплоть до управления с закрытыми глазами. Мог и я им рулить, но у меня получалось не так быстро и, скажем, от стратегической ракеты, запущенной по нам при старте мне и в жизнь не уйти. Мое управление грубое, рывками. А тут пластика нужна, выверенная до метра. Хотя моя реакция будет на порядок выше, чем у обычного человека, эти эксклюзивные дети превосходили меня в 2-3 раза, порой я только хочу что-то сказать, а они уже знают.

Мы доехали до нулевого уровня и вышли. А лифт мог бы нас доставить на отметку 300 метров, в святая святых. Секретные лаборатории, стендовые установки, аэродинамические трубы и много другое. Благодаря правильно выбранной стратегии удалось сократить время разработки, испытания и строительства в сотни раз. А секрет очень прост. Было набрано 100 коллективов конструкторов, изобретателей и брошены на двигательные установки и корпус корабля, причем у каждой – свой эксклюзивный проект. То же самое по генератору энергии, затем более успешные варианты моделей собираются и компонуются уже между собой, потому что даже у самой захудалой группы отдельный агрегат или конструктивное решение может быть самым лучшим из всех, и его нельзя оставлять без применения.

На площадке шла настоящая предполетная суета. Рабочие, инженеры в серых робах с двумя буквами на спине белым цветом «С.Ц.» доделывали, проверяли, сворачивали уже не нужные инструменты, уносили в подсобки. Кто-то в недрах корабля включал и выключал катоды обшивки, и тогда весь корпус окрашивался в голубое сияние, так что слепило глаза, словно от сварки.

–Ого! – воскликнул я. – Видали? По-моему, запустили основной генератор бозонов, и теперь смотрят, идет ли непрерывная реакция или глохнет.

При стендовых испытаниях нами было отмечено, если размеры объема поля невелики, в силу самого размера генератора, то реакция, начавшись, через какое-то время произвольно затухает, мы так и не поняли до конца причину этого. Надо было снова заводить ее, подавая огромное напряжение. Но, если размер поля 100 на 100 метров, плазма уже не гасла, как солнце. Понятно, мы подстраховались и сделали опытный образец 250 на 250 метров, то есть с запасом.

Нас поначалу приняли за простых рабочих и озадачили поменять 7-8 сгоревших бракованных катода. Надо было лезть куда-то наверх и в центр, но нам показали, где не работает. Выдавили сами болванки, которые надо было приварить.

–Ну и тяжелые они! – сказал я, беря каждую в руку, по-моему. – Не меньше 30 килограмм, а с виду – тонкие…

–Так это чистый вольфрам, – пояснил Чер. – Почти в три раза тяжелее простого железа. Здесь у нас сплав выдерживает долго перегрев, долго и кратковременно до 100 000ОС. Есть подвал для охлаждения.

–Все-то ты знаешь, малой. Держи еще одну за это.