Цифраторий (СИ)

Когда еще там, в Гринвуде, чумазые ребятишки с придыханием рассказывали ему о куполе и показывали его размер, разводя руки в стороны, словно бывалые рыбаки, хвастающиеся уловом, он думал — враки. Не могло быть такого, чтобы несколько миллионов человек жили здесь, на одной планете, и совершенно не представляли, что мир гораздо больше, чем им кажется. Неужели никто из них не смотрел на звезды, желая дотянуться до них, или хотя бы не пытался найти край своего плоского мира? И ладно бы под куполом царило какое-нибудь темное средневековье… Так нет, оказалось, что Шэлл Сити был создан по образу и подобию мегаполиса двадцатого века…

Аэрокар чуть тряхнуло, и Илон раскрыл глаза. Белая пасть проглотила машину, вокруг замелькали знакомые бледные стены, подсвеченные голубыми и желтоватыми огнями, убегающими далеко вперед — под основание Цитадели.

Машина, несколько минут назад разрезающая небо быстрой и вольной птицей, теперь еле тащилась — плыла жестяной банкой по белому рукаву тоннеля, где система безопасности уже вовсю набрасывала на нее лазурные сети. Одну за другой, прорезая материю в поиске опасности, вынюхивая чутким носом и высматривая сотнями глаз признаки угрозы. Скрещенные тонкими шпагами голубые лучи ложились на металл, на стекла, и машина переливалась небесно-голубыми отблесками, как огромный кристалл цвета аквамарина под солнечными лучами.

С виду тоннель казался монолитным — длинный, гладкий и широкий рукав, выстроенный с расчетом на прохождение аэрогрузовиков. Но только с виду… Илон знал, что стоит системе лишь ухватить намек на опасность, как из потолка выскочат перегородки и запрут нарушителя в ловушке из глухих и непробиваемых стен. А там… да хоть бомбу взрывай. В прошлом году двое митфанов, взломав аэрокар одного из сотрудников, пытались проникнуть в Цитадель через этот тоннель. Продвинулись они неглубоко.

От осознания того, что сейчас и аэрокар, и его пассажира раздевают, как луковицу, снимая слой за слоем, с подозрением и предвзято разглядывают под лупой, разбирают буквально на атомы, Илон чувствовал себя неуютно. Больше всего он опасался, что в один прекрасный день какой-нибудь механический взгляд залезет к нему в голову и, порывшись в ней тщательно, найдет под завалами воспоминаний и мыслей связь с контрабандистом Капюшоном. А затем поступит, как и любой другой бездушный механизм, то есть донесет пьюрам. Но системе то ли было плевать на то, где и кто покупает кофе с кофеином, то ли она была не настолько совершенной, чтобы заметить это мелкое правонарушение.

Пять минут полета в белом тоннеле превращались в настоящее испытание и длились неоправданно долго, заставляя нервно ерзать на сиденье. Илон вспомнил про комнату из кошмара и подумал, что этот светлый переход вполне мог оказаться ее прообразом, переиначенным подсознанием на свой лад.

Бро, ушедший на время полета в спячку, издал неприятный треск, дернул косичками, когда невидимые цифровые щупальца добрались до его старых микросхем. Илон погладил его по черному панцирю, и на дисплее сложилась пиксельная улыбка, а горизонтальные полоски глаз растянулись в два кружка.

Когда аэрокар наконец-то замер перед массивной дверью, приятный женский голос ИИ Цитадели сообщил:

Опасность не обнаружена, доступ разрешен, личность подтверждена.

Створки дверей расходились молниеносно — так бойко, что человеческий глаз не мог уловить момент их движения. Доля секунды, аттосекунда… Илон много раз пытался поймать этот миг, но каждый раз проигрывал, и в итоге сдался.

Интел запрашивает разрешение на синхронизацию с корневым чипом, — сообщила Ма.

— Разрешаю, — ответил Илон, с неохотой впуская в свою голову ИИ Цитадели.

Аэрокар еще немного проплыл, а затем плавно выпустил посадочные ноги. Дверца поднялась, и Илон с радостью покинул салон машины, где провел больше часа, изнывая от безделья и пытаясь понять, куда пропала часть его ночного кошмара. На стоянке было безлюдно; где-то вдалеке взревели турбины, и звук воем чудовища пронесся по лабиринтам гаража.

Илон вошел в лифт, и тот, ведомый всезнающей и всевидящей Интел, понесся на трехсотый этаж — к вершине Цитадели, которая на самом деле именовалась скучно и совершенно бездушно: «Центр управления Шэлл Сити». Однако все работники Шэлл Интертаймент, от рядового сотрудника до члена совета директоров, предпочитали называть ЦУШ — Цитаделью. Название давно пошло в народ, приклеилось намертво, как это бывает с меткими прозвищами, и вытеснило официальное из обихода. ЦУШ и выглядел как сказочная цитадель: высоченная серебристо-белая башня, уходящая заостренным перстом в облака и гордо возвышающаяся над всем вокруг, кроме купола.

Лифт летел и летел, оставляя под собой многочисленные отделы планирования, маркетинга, реалити-шоу и сериалов — всю эту шелуху, превратившую бывший научно-исследовательский проект в центр развлечений. Старушка-Земля уже давно разменяла пятый миллиард, на дворе твердо стоял век летающих машин, нанотехнологий, покорения космоса, имплантов и инфоинжекторов, но люди по-прежнему жаждали хлеба и зрелищ.