Цифрономикон

Закрыв глаза, прислонился к стене. Сердце бешено стучало, будто он долго бежал по жаркой степи. Всё происходящее вдруг показалось дурным сном. Пошатываясь, Мурат прошелся по квартире. Наткнувшись на фотоаппарат в корзине для белья, уже не удивился, сел рядом и заплакал. Черный объектив насмешливо смотрел сверху. Мурат с отвращением накрыл его рубашкой и поплелся в гостиную. Аппетит пропал. Плюхнувшись в кресло, Мурат включил телевизор и бездумно начал переключать каналы. В мире как всегда всё было плохо – хоть здесь какая-то стабильность. Взрывы, войны, кризис и никаких загадок. Надо будет позвонить Виктору, узнать, как поживает его галерея. А то, может, тоже одни угольки остались. Потом, всё потом. Мурату вдруг стало всё безразлично, он не заметил, как задремал в кресле, забыв выключить телевизор.

Негатив

Мурата разбудил звонок сотового. Сколько он проспал, ночь, а может, больше, неизвестно. Крутились в мыслях какие-то обрывочные воспоминания. Делать ничего не хотелось. Но Кайрат настойчиво звал с собой на дачу. Девушек не обещал, а вот еду, выпивку и хорошую компанию гарантировал. Мурат молча положил трубку, обессиленно закрыл глаза. Лучше остаться дома в тишине и могильном покое. В ванной зашуршало, будто грязная крыса рылась в корзине для белья.

В ушах прошелестел тихий безжизненный голос:

«Ты никогда не будешь один. Шаман навсегда связал нас крепкой нитью. Куда ты, милый, туда и я».

Мурат нащупал телефон и дрожащим голосом сообщил, что выезжает. Бежать. Как можно быстрей оказаться в шумной компании. Забыть призрачный голос, такой знакомый и страшный.

Кадр № 9

Проклятый фотоаппарат последовал за ним. В разгар холостяцкой пьянки Кайрат обнаружил его под столом и потребовал устроить фотосессию. Его высочество пожелало портрет в обрамлении бутылок и слегка подгоревшего шашлыка. Мурат отказался и неожиданно для себя поведал о своих страхах насчет фотоаппарата. Он сразу же об этом пожалел, но было поздно. Стресс и большое количество пива прекрасно развязывают язык. Впрочем, Вадим на удивление серьезно отнесся к рассказу и предложил еще раз посмотреть карту памяти фотоаппарата. Мурат согласился, хотя почему-то был уверен, что внутри будет паутина, кости, слизь, да всё что угодно кроме обычной карточки. С опаской он смотрел, как Вадим извлекает флешку и вставляет в карт-ридер. Ноутбук приветливо мигнул, запускаясь.

– Ща мы посмотрим, какая здесь поселилась нечисть.

Кайрат скептически улыбнулся, плюхнулся рядом на диван. Вадим долго рылся в папках, прогнал содержимое карты через специальную программу. Бормотал под нос незнакомые слова.

– Вот оно, смотрите! – торжествующе закричал он. – Глубоко было спрятано.

Вадим открыл первый файл.

– Фу, – с отвращением протянул Кайрат. – Надеюсь, это не ты фотографировал?

– Нет, – потрясенно ответил Мурат.

– Какой извращенец мог такое запечатлеть? – поморщился Вадим, листая снимки.

Почти на всех изображениях корчились люди, охваченные пламенем. Разинутые в немом крике рты, скрюченные конечности, выпученные глаза. Особенно четко на одном из снимков получилась женщина, тело ее выгнулось дугой, на груди болталось странное ожерелье из когтей. Обугленное лицо, искаженное страданием, было повернуто к зрителям. Борясь с тошнотой, Мурат просипел:

– Удали это.

– Сейчас. – Вадим щелкнул несколько раз мышью. – Хоп – и все твои кошмары исчезают.

– Так просто? – недоверчиво спросил Мурат.

– Ну, если предположить, что здесь отпечаталось нечто потустороннее, то да, все записи стерты.

– Странно, как я раньше не догадался, – пробормотал Мурат, ощущая внутри пустоту, словно вместе со снимками заодно отхватили огромный кусок души.

Фотоаппарат лежал и больше не казался живым и подстерегающим. Похоже, его окончательно убили.

Кайрат хлопнул по коленкам и встал.

– Раз вы закончили с мистикой, пойдемте в сад. А то душно здесь, какой-то паленой дрянью воняет.

Кадр № 10

Остаток вечера прошел спокойно. Они просидели на даче до поздней ночи. Дожарили остатки мяса, поиграли втроем в дурака. После нескольких рюмок коньяка Мурат расслабился, развеселился и притащил фотоаппарат. Словно безумный папарацци вертелся вокруг, фотографировал. Друзья старательно позировали. Глубокой ночью вверху прошуршали крылья, трижды прокричал филин и веселье угасло. Повеяло сыростью и сладковатой гнилью.

Вадим с Кайратом быстро отключились. Мурат решил лечь в доме на диване. Его бил озноб. В темноте слышались шорохи и тихий шепот, зазвенел колокольчик, висевший на люстре. Мурат включил лампу, в комнате, естественно, никого не оказалось.