Читаем Цифровое искусство полностью

Повышение абстрактности изображений, заключающееся в видоизменении формы по законам математических функций, как у Сури, было одним из основных направлений раннего этапа цифрового формирования изображений (ил. 15, 16). Однако компьютерные технологии уже много десятилетий использовались для создания изображений другого типа — наложения или слияния визуальных пластов. Одним из пионеров компьютерной композитной фотографии была Нэнси Берсон, она внесла огромный вклад в развитие техники, называемой «морфинг» (превращения одного образа или объекта в другой посредством композитного формирования изображений), которую в наше время широко используют в полиции, чтобы состарить или изменить лицо пропавшего человека или подозреваемого. Берсон занималась творческим осмыслением понятия красоты и его восприятия в разных обществах и культурах: ее «Композитные красавицы» (1982; ил. 17) — наложение лиц кинозвезд Бетти Дэвис, Одри Хепберн, Грейс Келли, Софи Лорен и Мэрилин Монро («Первый композит»), а также Джейн Фонды, Жаклин Биссет, Дайан Китон, Брук Шилдс и Мерил Стрип («Второй композит») — это исследования красоты, сосредоточенные на разборе составных элементов идеала, сформировавшегося в рамках определенной культуры. Лицо в буквальном смысле превращается в топографическую схему человеческой эстетики, документ и историю стандарта красоты, который при этом подавляет индивидуальность. Исследование и сравнение структурных и композиционных элементов также играло ведущую роль в творчестве Лиллиан Шварц, которая использовала компьютер как инструмент для анализа произведений таких художников, как Матисс и Пикассо. Ее знаменитая работа «Мона/Лео» (1987; ил. 18) — сочетание лиц Леонардо да Винчи и «Моны Лизы» — предлагает обманчиво простой ответ на вопрос, кто позировал художнику, размывая границы между образом самого художника и его творением.


18. Лиллиан Шварц. Мона/Лео. 1987.


19. Роберт Раушенберг. Назначение. 2000. Художник отсканировал несколько пленочных фотографий, которые потом были распечатаны с использованием растворимых в воде пигментов. После этого он собрал изображения в коллаж, смочил их поверхность водой и по одному перенес их на бумагу. Получившуюся копию он сфотографировал и обработал как традиционный трафаретный оттиск.


Цифровые технологии придали новое измерение композитным произведениям и коллажам, поскольку они позволяют более гладко соединять отдельные элементы, сосредоточившись на «новой» вымышленной форме реальности, а не на соположении компонентов, имеющих каждый свою пространственную или временнýю историю. Цифровые коллажи и композиции часто представляют собой сдвиг от проведения границ к их уничтожению. Американец Роберт Раушенберг (1925–2008), пионер мультимедийного коллажа, начал пользоваться компьютером уже под конец своей карьеры (ил. 19). Американский художник Скотт Грисбах (1967–2010), автор картин, сгенерированных на компьютере из фотографических коллажей, вывел свойственный коллажу процесс реконтекстуализации на новый уровень, обратившись к знаковым деятелям и моментам в истории искусств, зачастую в контексте воздействия технологии на процесс творчества. В его работе 1995 года «Темная лошадка абстракции» (ил. 20) четыре всадника Апокалипсиса изображены во время скачки с препятствиями, причем за абстрактно-экспрессионистской лошадью Джексона Поллока, например, гонится «по тропе формалистской эволюции» художник Эдвард Хоппер. Грисбах в шуточной форме показывает погоню за чистой формой в искусстве и противостоящие течения, которые предвосхищали или оспаривали это положение. Подтекст ассимиляции художественных идей (с помощью технологий) присутствует и в цифровом фотоколлаже Грисбаха «Дань Дженни Холцер и Барбаре Крюгер» (1995; ил. 21). В работе за рулем большого старинного автомобиля изображены две художницы — обе сыграли важную роль в творческом осмыслении текста и типографской печати, особенно в том, что касается направлений и политики в рекламе.


20. Скотт Грисбах. Темная лошадка абстракции. 1995.


21. Скотт Грисбах. Дань Дженни Холцер и Барбаре Крюгер. 1995. В этой работе Грисбах имеет в виду творческий стиль Крюгер и Холцер — «лобовые» провокационные вопросы относительно власти как двигателя общественного развития. С его точки зрения, их творчество «наезжает на вас, как грузовик».


Перейти на страницу:

Похожие книги

12 вечеров с классической музыкой. Как понять и полюбить великие произведения
12 вечеров с классической музыкой. Как понять и полюбить великие произведения

Как Чайковский всего за несколько лет превратился из дилетанта в композитора-виртуоза? Какие произведения слушали Джованни Боккаччо и Микеланджело? Что за судьба была уготована женам великих композиторов? И почему музыка Гайдна может стать аналогом любого витамина?Все ответы собраны в книге «12 вечеров с классической музыкой». Под обложкой этой книги собраны любопытные факты, курьезные случаи и просто рассказы о музыкальных гениях самых разных временных эпох. Если вы всегда думали, как подступиться к изучению классической музыки, но не знали, с чего начать и как продолжить, – дайте шанс этому изданию.Юлия Казанцева, пианистка и автор этой книги, занимается музыкой уже 35 лет. Она готова поделиться самыми интересными историями из жизни любимых композиторов – вам предстоит лишь налить себе бокал белого (или чашечку чая – что больше по душе), устроиться поудобнее и взять в руки это издание. На его страницах вы и повстречаетесь с великими, после чего любовь к классике постепенно, вечер за вечером, будет становить всё сильнее и в конце концов станет бесповоротной.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Юлия Александровна Казанцева

Искусствоведение / Прочее / Культура и искусство
Искусство жизни
Искусство жизни

«Искусство есть искусство жить» – формула, которой Андрей Белый, enfant terrible, определил в свое время сущность искусства, – является по сути квинтэссенцией определенной поэтики поведения. История «искусства жить» в России берет начало в истязаниях смехом во времена Ивана Грозного, но теоретическое обоснование оно получило позже, в эпоху романтизма, а затем символизма. Эта книга посвящена жанрам, в которых текст и тело сливаются в единое целое: смеховым сообществам, формировавшим с помощью групповых инсценировок и приватных текстов своего рода параллельную, альтернативную действительность, противопоставляемую официальной; царствам лжи, возникавшим ex nihilo лишь за счет силы слова; литературным мистификациям, при которых между автором и текстом возникает еще один, псевдоавторский пласт; романам с ключом, в которых действительное и фикциональное переплетаются друг с другом, обретая или изобретая при этом собственную жизнь и действительность. Вслед за московской школой культурной семиотики и американской poetics of culture автор книги создает свою теорию жизнетворчества.

Шамма Шахадат

Искусствоведение
Страдающее Средневековье. Парадоксы христианской иконографии
Страдающее Средневековье. Парадоксы христианской иконографии

Эта книга расскажет о том, как в христианской иконографии священное переплеталось с комичным, монструозным и непристойным. Многое из того, что сегодня кажется возмутительным святотатством, в Средневековье, эпоху почти всеобщей религиозности, было вполне в порядке вещей.Речь пойдёт об обезьянах на полях древних текстов, непристойных фигурах на стенах церквей и о святых в монструозном обличье. Откуда взялись эти образы, и как они связаны с последующим развитием мирового искусства?Первый на русском языке научно-популярный текст, охватывающий столько сюжетов средневековой иконографии, выходит по инициативе «Страдающего Средневековья» – сообщества любителей истории, объединившего почти полмиллиона подписчиков. Более 600 иллюстраций, уникальный текст и немного юмора – вот так и следует говорить об искусстве.

Дильшат Харман , Михаил Романович Майзульс , Сергей Зотов , Сергей Олегович Зотов

Искусствоведение / Научно-популярная литература / Образование и наука
Дягилев
Дягилев

Сергей Павлович Дягилев (1872–1929) обладал неуемной энергией и многочисленными талантами: писал статьи, выпускал журнал, прекрасно знал живопись и отбирал картины для выставок, коллекционировал старые книги и рукописи и стал первым русским импресарио мирового уровня. Благодаря ему Европа познакомилась с русским художественным и театральным искусством. С его именем неразрывно связаны оперные и балетные Русские сезоны. Организаторские способности Дягилева были поистине безграничны: его труппа выступала в самых престижных театральных залах, над спектаклями работали известнейшие музыканты и художники. Он открыл гений Стравинского и Прокофьева, Нижинского и Лифаря. Он был представлен венценосным особам и восхищался искусством бродячих танцоров. Дягилев полжизни провел за границей, постоянно путешествовал с труппой и близкими людьми по европейским столицам, ежегодно приезжал в обожаемую им Венецию, где и умер, не сумев совладать с тоской по оставленной России. Сергей Павлович слыл галантным «шармером», которому покровительствовали меценаты, дружил с Александром Бенуа, Коко Шанель и Пабло Пикассо, а в работе был «диктатором», подчинившим своей воле коллектив Русского балета, перекраивавшим либретто, наблюдавшим за ходом репетиций и монтажом декораций, — одним словом, Маэстро.

Наталия Дмитриевна Чернышова-Мельник

Биографии и Мемуары / Искусствоведение / Документальное