Цифровое золото: невероятная история Биткойна

Преступление Чарли было не той величины, чтобы федеральный прокурор давал отдельную пресс-конференцию, но Бхарара, определенно, хотел покрасоваться, сделав громкое заявление, и показать всем, что он внимательно следит за цифровыми валютами.

* * *

На следующий день после освобождения Чарли под залог, и всего в полутора километрах от того места, где Чарли провел ночь в наручниках, братья Уинклвоссы вышли из черного автомобиля, чтобы дать показания на очередном слушании по Биткойну. Оно проводилось в офисе главного финансового регулятора Нью-Йорка Бенджамина Лоски, который летом 2013 года рассылал повестки всем крупным инвесторам в криптовалюты и биткойн-компаниям. Ранее Лоски работал на Бхарара. Арест Чарли и пресс-конференция Бхарары, имевшие место накануне слушаний Лоски, выглядело для многих как разыгранный спектакль, имевший целью дать регулятору повод для нападок на Биткойн.

И действительно, арест Чарли черной тучей навис над собравшимися, сильно повлияв на атмосферу слушания. Кроме Уинклвоссов, показания также давали Барри Зильберт, который собирался инвестировать в компанию Чарли в 2012 году, и Фред Уилсон, уважаемый венчурный капиталист, которого Чарли неоднократно консультировал. Единственным участником слушания, не имевшим отношения к Чарли, был Джереми Лью – венчурный капиталист из Калифорнии, вложивший деньги в Бобби Ли и ВТС China.

Состав приглашенных явно показывал, что с момента последних слушаний трехмесячной давности в Сенате центр влияния в биткойн-сообществе переместился от Bitcoin Foundation, созданной, опять же, при участии Чарли, к Кремниевой долине.

Когда Лоски задал вопрос об аресте Чарли, никто из присутствующих не высказался в его защиту. Близнецы Уинклвоссы заявили, что своим поведением Чарли их предал. Уилсон и Лью подчеркнули, что Чарли был частью уже уходящей старой гвардии Биткойна, для которой кажущаяся анонимность технологии была ее наиболее привлекательным качеством.

“Однако радикальные либертарианцы – это не такой уж значимый сегмент рынка”, – пренебрежительно сказал Лью.

Уменьшающийся фокус на анонимности и противостоянии центробанкам вовсе не означал, что у участников дискуссии были скромные амбиции в отношении Биткойна. Они рассуждали о том, как новая форма денег – и лежащий в ее основе блокчейн – позволит создать новые виды бирж и множество других вещей, о которых ранее никто никогда не задумывался.

“Когда вы предлагаете практически бесплатные транзакции и возможность программировать деньги, чтобы наделить их множеством дополнительных функций, вот тогда вы говорите о рынке размером в весь мир”, – сказал Лью.

Все участники беседы сравнили Биткойн в его нынешнем виде с Интернетом в 1993 году до создания первого веб-браузера. Тогда было много энтузиазма в узких кругах специалистов, вызванного возможностями протокола Интернета, но еще не существовало программ и инфраструктуры, которые сделали бы эту технологию доступной для большинства обычных людей. В то время в Интернете доминировали маргиналы, желающие опробовать новую технологию. Точно так же протокол Биткойна в 2014 году все еще был практически неизвестен в широких кругах, но это не означало, что однажды в будущем люди не придумают удобных способов его использовать.

“Мы находимся в начале захватывающих времен, не только для инвесторов, но для всего общества”, – сказал Уилсон.

Слушание продолжалось, и становилось все более ясно, что Лоски и два его помощника скорее хотят работать совместно с биткойн-сообществом, а не против него.

“Большинство людей изначально скептически относятся к новым явлениям. Не стоит поддаваться таким чувствам, – сказал Лоски. – Мы хотим убедиться, что не подрезаем крылья многообещающей технологии, прежде чем она оторвется от земли. Мы хотим, чтобы Нью-Йорк оставался центром инноваций”.

Лоски, несмотря на свой моложавый вид, был весьма амбициозен. В конце 2013 года он объявил о своих планах создать так называемую “битлицензию” (BitLicense) для криптовалютных компаний. На слушании он вел себя скорее не как суровый следователь, а как непопулярный подросток, пытающийся подружиться с клевыми технически подкованными ребятами. Было очевидно, что он считал Биткойн достаточно интересной технологией и хотел, чтобы ее развитие не обходило стороной Нью-Йорк.

“Нам нужно подумать, как превратиться в более современного цифрового регулятора, – сказал он. – Это касается не только законов, но и людей, которых мы нанимаем, оперативность, с которой мы принимаем решения. Нам есть чем заняться”.

* * *

Кажется, Биткойн-сообщество добилось значительного прогресса в общении с регуляторами. А вот в общении и сотрудничестве с банками биткойнерам не так везло, особенно после ареста Чарли.

“Все хреново!” – такое короткое письмо Патрик Мерк получил в день, когда было объявлено об аресте Чарли, от своего знакомого в Wells Fargo, который ранее очень хотел, чтобы банк начал работать с биткойн-компаниями.