Цифровой минимализм. Фокус и осознанность в шумном мире

Перед тем как начать обсуждать уединение, следует вникнуть, что мы подразумеваем под этим словом. Нам поможет странная пара проводников: Рэймонд Кифледж и Майкл Эрвин.

Кифледж — уважаемый судья апелляционного суда Шестого округа Соединенных Штатов Америки, а Эрвин — бывший офицер армии, служивший в Ираке и Афганистане. Впервые они встретились в 2009 году, когда Эрвин жил в Энн-Арбор, где получал магистерское образование. Несмотря на различия — прежде всего возраст и жизненный опыт, — Кифледж и Эрвин быстро нашли общий интерес — уединение. Как оказалось, именно в долгие часы одиночества Кифледж пишет свои меткие юридические заметки, часто работая за простым деревянным столом в сарае без выхода в интернет. «Когда я только вхожу в этот „офис“, мой IQ увеличивается на 20 баллов», — заявил он мне^{9}. Эрвин же часами гулял вдоль кукурузных полей в Мичигане, пытаясь понять противоречивые эмоции, переполнявшие его после первого возвращения с войны. Он шутил: «Бег дешевле психотерапии»^{10}.

Вскоре после первой встречи Кифледж и Эрвин решили вместе написать книгу об уединении. Процесс занял семь лет и в 2017 году завершился публикацией книги Lead Yourself First («Стань собственным лидером»). С железной логикой и лаконичностью федерального судьи и бывшего военного книга суммирует идеи авторов о важности уединения. Прежде чем описать свой опыт, авторы начинают с самого важного момента — они дают определение понятию «уединение». Многие люди ошибочно ассоциируют его с физическим уединением, которое, возможно, достижимо лишь в хижине в глубине леса. Такое ошибочное понимание приводит к стандарту изоляции, недосягаемому для большинства обычных людей в повседневных ситуациях. Как объясняют Кифледж и Эрвин, уединение — это то, что происходит в вашем мозге, а не в окружающем вас мире, — субъективное состояние, в котором ваше сознание не подвергается влиянию других сознаний.

С одной стороны, вы можете уединиться в тесной кофейне, в метро или, как президент Линкольн, в своем коттедже с двумя ротами солдат на лужайке — до тех пор пока у вашего сознания есть доступ лишь к собственным мыслям. С другой стороны, вы не найдете уединения даже в самом тихом месте, если позволите чужим мыслям влиять на вас. Вдобавок к разговорам с другими людьми это влияние может исходить от чтения книг, прослушивания подкастов, просмотра телевизора или занятия любой другой активностью, которая включает в себя и взаимодействие с экраном смартфона. Чтобы уединиться, вы должны перестать реагировать на информацию, созданную другими людьми, и вместо этого сосредоточиться на собственных мыслях и воспоминаниях, какими бы они ни были.

Почему уединение настолько важно? Большинство преимуществ, по мнению Кифледжа и Эрвина, связаны с озарениями и эмоциональным балансом, возникающими в процессе неспешного самосозерцания. Из множества исследований, которые авторы цитируют в своей книге, самый поразительный — пример Мартина Лютера Кинга. Они отмечают, что участие Кинга в бойкоте автобусных линий в Монтгомери носило случайный характер — Кинг был харизматичным и хорошо образованным новым министром города, когда местный департамент Национальной ассоциации содействия прогрессу цветного населения решил протестовать против политики сегрегации в общественном транспорте. Кинг не был готов к номинации на пост главы недавно сформированного отделения Ассоциации содействия в Монтгомери на церковном собрании в 1955 году. Он нехотя согласился, сказав: «Если вы считаете, что я могу быть полезным на этом посту, я сделаю все, что в моих силах»^{11}.

Во время бойкота давление на Кинга увеличилось, под угрозой находились и его авторитет руководителя, и сама жизнь. Это давление было особенно тяжелым, так как Кинг стал участником бойкота, можно сказать, по случайности. Напряжение достигло кульминации 27 января 1956 года, в ночь после того как Кинг был выпущен из тюрьмы, куда он попал за участие в организованном нападении на полицейских. Он вернулся домой, когда жена и дочь уже легли спать, и понял, что пришло время понять свои цели. Сидя в одиночестве на кухне с чашкой кофе в руках, Кинг молился и напряженно думал. Он уединился, чтобы понять свои обязанности, — и здесь же, на кухне, нашел ответ, который придал ему уверенности в своих силах:

Мне показалось, что в тот момент я услышал внутренний голос, который сказал мне: «Мартин Лютер, вступись за нравственность. Вступись за справедливость. Вступись за правду!»^{12}.

Биограф Дэвид Гэрроу позже описал это событие как «самую значимую ночь в жизни Кинга»^{13}.

* * *