Цифровой тоталитаризм. Как это делается в России

В-третьих, секта не приемлет дух коллективизма и солидарности, поощряя среди адептов индивидуализм и соперничество. Это кажется парадоксом, так как секта представляет собой сплочённый коллектив, единую «семью», живущую внутригрупповыми ценностями. Но в том-то и дело, что главный мотив жизнедеятельности в секте — это чувство избранности, которую адепт может подтвердить (и подтверждает каждый день) только полностью подчиняясь и выполняя волю своего гуру, так как в секте не существует горизонтальных связей, а только вертикальные — адепт и лидер. При этом гуру всегда прав, и если адепт в чём-то не добивается успехов, то это на его личной совести.

Адепты как бы постоянно соревнуются между собой в проявлении верности, доказывая свою избранность. Отсюда подозрительность «братьев» и «сестёр» в отношении друг друга, постоянная слежка и доносительство, совершенно чуждые тому чувству братства и любви, которое определяют жизнь в христианской общине. Однако чисто внешне всё это выглядит крайне благородно. Например, в одной из книг, изданной сайентологами, социолог Режи Дерикебур, характеризуя их мировоззрение, отметил следующее: «Применяемая религиозная философия воспроизводит ценности и идеалы либерального общества: индивидуальный успех, морализация конкуренции между людьми, с целью избежания одичания, утверждение влияния экономики, науки и техники, обеспечивающих благосостояние, вера в постоянный прогресс цивилизации…»[47].

Таким образом, секту можно определить как духовную бизнес-корпорацию или теократическое предприятие, в котором бизнес осуществляет тотальную духовную власть.

Но такие же цели ставят перед собой корпоративные элиты. Как указывал А.С. Панарин, «современный опыт американизации мира свидетельствует… о том, что олигархия прямо претендует на теократические функции, вынося безапелляционные суждения в области морали, культуры и веры. При этом авторитарный олигархический дискурс, касающийся высших измерений человеческого бытия, обретает характер беззастенчивой “игры на понижении”. развенчания и осквернения святынь»[48].

Все сферы жизни человека она подвергает исключительно коммерческому измерению, отвергая всё, что сохраняет «некоммерческое воодушевление». И напротив, все коммерческие понятия — прибыль, рынок — сакрализуются, а главные агенты экономической власти — менеджеры — превращаются в харизматических, духовных лидеров — гуру.

Действительно, современные транснациональные компании всё больше приобретают черты квазирелигиозных обществ, в которых руководство стремится установить контроль над мыслями и эмоциями клиентов. Чтобы убедиться в этом, достаточно ознакомиться с современной литературой по менеджменту, маркетингу и рекламе.

Наиболее показательна в этом отношении книга «Корпоративная религия», написанная шведским предпринимателем Йеспером Кунде ещё в начале 2000-х годов. Вся деятельность современной передовой компании, нацеленная на достижение сильных рыночных позиций, описана здесь исключительно в религиозных терминах, призванных обосновать новую религию — религию брэнда[49].

Логика автора такова. В сегодняшних условиях, когда на рынке «всё есть и всего ужасно много», уже недостаточно предложить товар, необходимо «создать образ товара». А образ товара означает образ компании, всё то, что она собой представляет. Привлекательное описание «личности компании» — это и есть её религия, которую создают её посланники — менеджеры по маркетингу. То есть покупатели приобретают не просто товар, а идею, определённые отношения[50]. На примере таких процветающих фирм, как IBM, Microsoft, Coca-Cola, Nike, автор показывает, что только иррационализация отношений между компанией и покупателем может обеспечить её успех.

«Наш выбор всё более зависит от веры. Именно вкус и вера в превосходство брэнда становятся определяющими». «Брэнды станут религиями, и люди, являющиеся воплощением собственных брэндов, сами станут религиями», типичным примером чего стала личность Билла Гейтса, «религиозного вождя рынка и компании». Таким образом, воздействуя именно на иррациональные стороны сознания, на подсознание покупателя, компания накрепко привязывает его к себе. А это и есть манипулирование сознанием. Показательно в этом плане, что первоначальный смысл английского слова brand — это «выжигать клеймо», «оставлять отпечаток в памяти».