Цифровой тоталитаризм. Как это делается в России

На этой встрече была достигнута договорённость, что список навыков, необходимых для успешной работы в Сбербанке, войдёт в перечень профессий, доступных для студентов вуза, а также была обсуждена возможность создания в ТГУ базовой кафедры банка или её аналога. Сбербанк планирует проводить совместные программы в сфере профориентации студентов, развивать кампус ТГУ, создавать на его базе площадку корпоративного обучения для повышения квалификации и профессиональной переподготовки сотрудников Сбербанка. Последние, в свою очередь, будут принимать участие в обучении студентов.

Тесная дружба двух учреждение зашла так далеко, что проректор ТГУ по инновационной деятельности К. Беляков принял решение участвовать в эксперименте и вживить себе под кожу электронный чип. Чип этот выполняет функции банковской карты, электронного ключа для доступа в здания ТГУ и транспортной карты «Тройка», которая используется в Москве. Всего же добровольно будет вживлено 10 чипов, изготовленных подмосковной компанией «Микрон». Время начала эксперимента уточнено не было[194].

Совместный образовательный проект Сбербанк развивает и со своим главным «конкурентом» — компанией Google. В конце декабря две компании утвердили программу «Бизнес класс» — бесплатный онлайн-курс для предпринимателей, в котором приняли участие 400 тысяч человек по всей России[195].

Похоже, это только начало реализации широкого образовательного проекта от Сбербанка, которому фактически дан зелёный свет.

Как цифровики вторглись в школу

С началом перестройки в СССР советская система школьного образования подверглась глубокой трансформации, которая осуществлялась в несколько этапов в соответствии с программами, разработанными в недрах международных фондов и Всемирного банка (ВБ). Законами прямого действия для нашей страны стали конфиденциальные доклады ВБ «Россия — образовательный переходный период» (1994 и 1995 г.) и «Обновление образования в России (региональный уровень», 1999 г.), в которых вся система обучения должна была быть перестроена под «новые потребности непланового рынка и открытого общества» [196].

Сегодня осуществляющийся демонтаж школьной системы образования подошёл к завершающему этапу, так как власть открыто взяла курс на его оцифровку. Ярким воплощением этого стал проект «Московская электронная школа» (МЭШ), являющийся в свою очередь основой для более широкого проекта «Цифровая школа».

МЭШ[197] стали внедрять с начала 2016 г. в качестве пилотного проекта в нескольких образовательных комплексах Москвы. Сначала в проекте участвовало 6 учреждений, в конце 2017 г. — уже 280 (694 здания), а в настоящее время её распространяют по всем образовательным учреждениям столицы. МЭШ вводилась либо в виде отдельных элементов (электронные дневники-журналы, push-уведомления родителям и т. д.), либо в полном объёме, который включает аппаратную и программную части. Первая — это интерактивная школьная доска, доступ к Wi-Fi, ноутбук, планшет учителя, сервер в школе, структурированные кабельные сети и т. д. А вторая — это обеспечение сетевого доступа для работы с контентом, загрузки учебных материалов, демонстрация и модерирование их на уроке, а также наличие электронной библиотеки с материалами.

Это означает, что на уроках школьники, начиная с начальной школы, должны пользоваться индивидуальными планшетами или смартфонами, связываясь по Wi-Fi с интерактивной доской в классе, заполнять в них тесты, читать электронные учебники, «посещать» виртуальные экскурсии, пользоваться виртуальными лабораториями, электронными библиотеками и даже обучающими компьютерными играми. Каждый урок должен быть подготовлен учителем в электронном виде, и, под видом избавления учителей от рутинной работы вводится также автоматизированная проверка письменных работ, при которой проводить срез знаний с автоматическим выставлением оценки в электронный журнал должен компьютер. Учитель же будет «наставником, направляющим и ориентирующим детей в цифровом образовательном пространстве».

Показательно, что когда проект только стали внедрять, родителям не разъяснили его конечные цели и задачи. Не были также известны и его непосредственные авторы и заказчики, которые так и остались в тени. На первом плане оказались его пропагандисты и лоббисты, среди которых мэр Москвы С. Собянин, руководитель Департамента образования г. Москвы И. Калина, руководитель (теперь уже бывший) Департамента информационных технологий (ДИТ) г. Москвы А. Ермолаев, руководитель направления «Информационные технологии в образовании» ДИТ г. Москвы С. Романова, а также главный куратор процесса трансформации — ректор НИУ ВШЭ Я. Кузьминов, являющийся также председателем Управляющего совета «элитной» школы «Покровский квартал».