Цифровой журнал «Компьютерра» № 39

Но тут зритель способен нанести ответный удар, апеллируя к власти: “Власть, а власть! Правообладатели вас обманывают, за лохов держат, мимо вашего рта ложку несут!”. Имя удару — патент.

Итак, писатель, музыкант или режиссер желают порадовать мир новым произведением. Хорошо, но сначала получите сертификат на право создания книг, песен и фильмов. То, что сорок лет назад вас выпустил ВГИК или детская музыкальная школа — не считается, и даже билет творческого союза не должен быть вечным. Извольте подтверждать квалификацию каждые три года на специальных курсах, имеющих соответствующую аккредитацию. Разумеется, сертификационный курсы за счет сертифицируемых.

Затем оформите медкнижку. Если пищу телесную могут готовить только тщательно проверенные, в том числе и венерологом, люди, то почему с духовной должно быть иначе?

Сертификат есть и медкнижка есть? Теперь пожалуйте в патентный отдел, где ваше произведение проверят на оригинальность. А то, понимаешь, одну сцену украдут у Чаплина, вторую у Кубрика, третью у Эйзенштейна, сюжет и вовсе чеховский, а туда же — “мы пахали”...

Экспертиза качества опять же необходима, чтобы не подбрасывали нашему потребителю сальмонеллезных песен и фильмов с повышенным содержанием хлора Разумеется, и эта экспертиза проводится опять за счет автора.

Потом придет пора талону эксклюзивности, чтобы с одной песенкой в шесть новогодних “огоньков” не лезли. И наконец, главное. Сам патент. На торговлю вашей книгой (песней, киноэпопеей) на территории России необходим патент. Патент не заменяет налоги, но лишь наличие патента позволит вашему произведению претендовать на всестороннюю защиту от интеллектуального пиратства всех мастей. Не за деньги же налогоплательщиков оплачивать вашу защиту от тех же налогоплательщиков, это было бы слишком даже в России.

Да и власти выгода должна быть. Плату за патент в первый год можно сделать небольшой, а дальше пойдет по нарастающей: либо в шахматной прогрессии, либо в последовательности Фабиначчи.

Вот тогда и посмотрим, кто из нас право имеет, а кто тварь дрожащая. Фантастика? Ничуть. Нужно только к могущественному и умному человеку подход найти. Жаль, я не в Питере учился, а в Гвазде...

К оглавлению

Анатолий Вассерман: Резервирование Михаил Карпов

Опубликовано 22 октября 2010 года

К оглавлению

Голубятня-Онлайн

Голубятня: Понтонепонятка Сергей Голубицкий

Опубликовано 18 октября 2010 года

Что-то совершенно странное творится с Родиною. И непонятное. Согласен — утверждение это банально и давно стало общим местом, оттого всегда лучше препарировать на уровне микродеталей. Так и поступим — берем самую кроху — продажи iPhone 4 в России. Посмотрите на эту диаграмму:

В обзор не вошли данные по России, поэтому я добавил их в правой части рисунка: 880 евро за 32Гб модель, и 773 евро за 16 Гб. То есть — впереди планеты всей. Причем с нехилым таким отрывом (в неправильную сторону).

Ладно бы на уровне самых дорогих стран. Или — среди арабских нефтескладилищ. Так нет — именно что особняком, именно что в отрыве от всех самых жадных и самых странных.

Что же это делается-то? Я вам скажу что: наша страна — мировая столица ПОНТА! Понта разумеется левого, потому что iPhone 4 — это не та штука, которой можно и нужно понтоваться. Часы за миллион евро, машина за два, яхта за 10, самолет за 50 — еще понятно, но смартфон???!!! Что это за объект такой для понтования достойный?!

На самом деле понятно, что за объект. Об эмоционально-психологической подоплеке подобного «дешевого» понтования я писал неоднократно: бедность населения. Понтоваться часами дорогими могут позволить себе семь тысяч триста двадцать девять человек и они где-то там понтуются в своих узких кругах. Остальные хотели бы, но не могут позволить.

То же относится и к машинам — тут совсем не до понта. А вот iPhone 4 — в самую тютлю! 37 тысяч рублей — сумма хоть и жуткая, но собираемая. Поэтому население ринулось сметать прилавки (за считанные часы с запуска продаж!).

Так? А вот и не уверен, что так. Контраргумент: возьмите Молдову — самую понтоватую в совковом смысле слова территорию бывшего СНГ. Здесь понт возведен в ранг национальной религии: куда не бросишь взгляд — ТОЛЬКО Мерины и Бэхи. Внутри Меринов и Бэхи воткнуто бычьё с различной степенью правдоподобия закоса. В смысле, что бычья в Молдове — раз-два да обчелся, зато косят под быков все кто только в состоянии. Мерины и Бэхи на 99 процентов десятилетние, приволоченные из Бундеса за 4-5 тысяч евро, благо льготная налоговая политика позволяет. Зато никаких Хюндай и прочих непонтовых самокатов! Западло полное. Молдова — это Москва образца 1995 года, причем с годами ничего не меняется: они, похоже, тут все вмерзли в эпоху раннего беспредела четырьмя конечностями, а за одно — и душой с мозгами.