Цифровой журнал «Компьютерра» № 70

Поползли слухи о реальном прототипе планшета Samsung Seaboard на базе Tegra 2, работающем под управлением Chrome OS. И о ещё одном планшете — от HTC. Обе компании, кстати, уже «засветились» как производители истинных гуглофонов Nexsus. А Samsung вдобавок опробовал свои силы в хромбукостроении.

Итак, в полку планшетов прибыло? А надо ли? Вопрос адресован в первую очередь Google. Ведь выпуском Android 3.0 Honeycomb и его полировкой до версии 3.1 компания ясно дала понять, что готова не на шутку бороться за львиную долю планшетного рынка. Так к чему же ещё один конкурент, взращённый тем более в собственных недрах? К чему усложнять потребителям и разработчикам выбор? Тем более делать это на фоне уколов конкурентов по поводу фрагментации платформы Android?

А что если отбросить в сторону всю планшетную шумиху, поднятую вокруг Chrome OS, и взглянуть шире? Например, на то, что touch-технологии в мире персональной вычислительной техники не ограничиваются только планшетами. Сейчас удивить кого-то моноблоком с сенсорным дисплеем сложно — вон их сколько, от самых разных производителей. И скорее всего, в мире ноутбуков и нетбуков сенсорные экраны появятся не только на моделях-трансформерах или редких пока двухэкранниках. Думаю, всё дело в привычке управлять устройством, прикасаясь к его экрану, привившейся потребителю океаном тачфонов, уверенно теснящих остальные смартфонные форм-факторы. Добавьте сюда touch-технологии, окружающие нас в повседневности: все эти терминалы оплаты услуг, справочные автоматы.

И не упредить это в собственных технологиях было бы непростительным промахом. Например, новая версия Apple Mac OS X Lion со всеми iPad-плюшками так и намекает на то, что вполне готова к работе с сенсорными экранами. Вот и Goоgle старается не отставать от этого тренда. В мире Android она, понятно, и так не отстаёт, а во второй своей вотчине — веб-приложениях активно наверстываёт.

Адаптировать сами веб-приложения под touch-технологии не очень сложно. Так почему бы не подогнать под них и их платформу — браузер Chrome? Ну а раз его, то и Chrome OS соответственно.

И если Chrome OS однажды объявится на планшетах — ну что же, в Google изначально, анонсируя её, говорили о многообразии поддерживаемых ею форм-факторов.

_{В Google с самого начала позиционировали Chrome OS как систему, работающую со множеством форм-факторов}

А ещё о том, что, возможно, однажды её платформы станут одним проектом. И это, на фоне роста популярности облачных сервисов и конвергенции окружающих потребителя устройств, — далеко не причуда Google.

К оглавлению

Дмитрий Шабанов: О бессмертии популяций Дмитрий Шабанов

Опубликовано 26 мая 2011 года

"- Вольвокс <…> интересует нас потому, что это он изобрел смерть. <…> Амебы никогда не умирают. И мужские половые клетки, достигающие цели, кладут начало новой жизни, в которой отец продолжает существовать. Но вольвокс, этот подвижный, перекатывающийся шар водорослей, состоящий из вегетативных и репродуктивных клеток, нечто среднее между растением и животным - под микроскопом он кружится, как танцоры на рождественском балу, - впервые осуществив идею сотрудничества, ввел жизнь в царство неизбежной - в отличие от случайной - смерти. Потому что - потерпите, дети, страдать осталось всего семь минут - хотя потенциально каждая клетка в отдельности бессмертна, но, добровольно приняв на себя дифференцированную функцию внутри организованного содружества клеток <…> она изнашивается и гибнет. Она жертвует собой ради блага всего организма."

- Джон Апдайк («Кентавр»)

С легкой руки Апдайка в мемосфере распространилась байка о вольвоксе, который изобрел смерть, и о бессмертных одноклеточных организмах. Так ли это?

Живет себе амеба и, если ей повезет избежать гибели, она со временем разделится. «Половинки» (дочерние клетки) начнут жить самостоятельно, и если им повезет избежать смерти, со временем поделятся сами. Отвечает ли эта картина нашим представлениям о бессмертии? Не очень. Во-первых, смерть подстерегает эти организмы на каждом шагу. Во-вторых, после деления клетки жизнь продолжает не она, а ее потомки. Деление амебы - смерть старой клетки и рождение двух новых!

У многоклеточных ситуация сложнее. В типичном случае (как у человека) оплодотворенная яйцеклетка многократно делится, формируя более-менее многочисленный клон своих потомков. Почти все клетки в телах большинства из нас - клоны (генетические копии) той первой нашей клетки, которая получилась от слияния материнской яйцеклетки и отцовского сперматозоида. Совокупность таких клональных потомков оплодотворенной яйцеклетки и составляет большую часть нашего тела - сому.