Цифровой журнал «Компьютерра» № 90

Вот такой сверхинтегральный показатель, как обеспеченность жильём. За двадцать лет КНР сумела улучшить этот показатель в восемь раз. На человека ныне в Поднебесной приходится 30 квадратных метров. Для сравнения скажем, что в России на душу приходится 22 квадратных метра, а в Первопрестольной, которая не резиновая, жалкие девятнадцать…

По потреблению мяса на душу населения Китай за четверть века тоже добился шестикратного прироста, догнав постреформенную Россию (в СССР потребляли больше), несмотря на изобилие земель в последней. Это так, сугубо бытовые картинки, про промышленное производство и говорить излишне. Ну а сейчас происходит массовая информатизация Китая. Впервые страна сочетает фазу бурного индустриального роста (напомним, что сельское население Поднебесной, являющееся ресурсом для любой индустриализации, далеко ещё не исчерпано) с фазой интенсивной информатизации.

Производственные мощности получают шанс стать стать более умными и эффективными. И сегодня намного быстрее и дешевле, чем заказывать пресс-форму на соседнем заводе, кинув по сети AutoCAD-овский чертёжик подрядчику, через три недели получить у улыбающегося курьера готовое изделие. И такой бизнес имеет прекрасные перспективы…

А массовый внутренний рынок, на котором сформируются из-за эффективности бизнесов достаточно низкие цены, позволит китайской экономике наработать достаточную прочность для ещё более активной экспансии на внешних рынках.

Ну а это неминуемо затронет каждого из нас. Хотим мы этого или не хотим. Будем мы смотреть на эти проблемы или нет…

К оглавлению

Василий Щепетнёв: Средняя мера Василий Щепетнев

Опубликовано 12 октября 2011 года

Свой рост до определённого возраста каждый знает довольно точно — в пределах суточных изменений межпозвоночных дисков. Вес тоже не великая тайна: встал на весы и получил ответ, хоть в килограммах, хоть в фунтах. Некоторые тщательно следят за количеством съеденных калорий, подсчитывают каждый кусочек хлеба, каждую конфету, каждого цыплёнка табака.

У меня на поясе висит шагомер: стараюсь за день одолеть километров семь-восемь, лучше — пятнадцать. Есть способы оценить свой или чужой интеллект, хотя тут уже начинаются сомнения: действительно ли тесты отражают объективную реальность, неужели я не гений, а — в лучшем случае — лишь полуталант?

Спирометр показывает жизненную ёмкость лёгких: сколько воздуха удаётся выдохнуть за самый глубокий вдох-выдох. Ультразвуковое исследование позволяет узнать размеры иных внутренних органов.

А мне интересна реальная скорость обработки информации. Сколько её, информации, я способен усвоить извне и произвести изнутри?

Информация информации рознь, привести её к единому знаменателю трудно. Частный случай — чтение. Читаю я довольно много, за день без напряжения могу одолеть полмиллиона знаков занимательного романа — детектива, фантастики, мистического боевичка и прочих хрюллеров. Биографии, письма, дневники идут медленнее примерно вдвое-втрое (нужно учесть, что читаю я обыкновенно, лишь покуда есть желание, никто к чтению меня не понуждает и нормы не задаёт).

Специальная медицинская литература, если в ней есть высокая доля новизны, вызывает утомление уже после ста тысяч знаков. И, наконец, всякие должностные инструкции, приказы и прочие казённые бумаги угнетают настолько, что и сорок тысяч знаков одолеть есть подвиг. Быть может, потому, что в последнем случае чтение совершается принудительным порядком.

Но скорость чтения — лишь один из показателей. Что толку прочитать сегодня статью «Особенности течения сифилиса у больных терминальной стадией ВИЧ-инфекции», если назавтра ничего не можешь вспомнить, не говорю уж — использовать. Правда, использовать новые знания теперь, с внедрением стандартов медицинского обслуживания, следует осторожно: шаг влево, шаг вправо — нарушение.

Пересказать свежепрочитанный роман, даже весомый, как «Два капитана» или «Три мушкетёра», достаточно просто. И не только пересказать, романы так и просят добавить отсебятины. А вот телефонная книга холодна и неприступна, в памяти обычно не остается даже на одну ночь и вольностей не прощает.

Встречаются различные мнения о степени усвояемости текстовой информации: десять процентов, четыре, полтора, три тысячных. С учётом вышенаписанного разнобой понятен: что считали, как считали, у кого считали, зачем считали... И потому не следует ли тексты маркировать так, как маркируют пищевые продукты, только вместо калорий обозначать количество усвояемой информации?