Цикады

Марк перешел в аккаунт Антона и пролистал ленту: Антон за рулем, Антон у бассейна, Антон в клубе — все как обычно у таких, как он: пусто и напоказ. Нашел девушку, откомментировавшую его последний пост: «Мы по тебе скучаем» и сердечки. У нее в профиле фото из школы, на одном из которых мелькает Антон. Марк забил номер школы в поиск.

В школе № 1676 произошел инцидент с участием ученика. Старшеклассник напал на учителя физкультуры во время занятий. По свидетельствам очевидцев, учитель Н. сделал несколько замечаний школьнику, после чего тот внезапно набросился на учителя.

Учитель попал в больницу с переломом руки, идет проверка…

5 апреля 2023 г.

Марк снова вернулся в аккаунт Антона. Вот зачем Соня его добавила? А может, он сам добавился? У него больше тысячи друзей. Видимо, собирает коллекцию таких девочек с сердечками.

У Антона Алексеева скоро день рождения!

Открыл аватарку Антона и нахмурился: не так уж он и красив. Лицо слишком продолговатое, зубы неестественно белые, тяжелый выпуклый подбородок с дурацкой родинкой посередине — и глаза, ярко-голубые глаза, которые смотрели нагло, будто говорили: «Хочу и буду». Редкая морфа, хоть сейчас в рамку.

Сквозь щель в плотных шторах вползал восход. Марк вздохнул, задвинул их наглухо и лег обратно. Открыл аккаунт Сони, уже потянулся к трусам, но не стал, не смог.

2 дня после

— Арбенины? Проходите, — Толбоев кивнул.

Перед тем как зайти в кабинет, папа еще раз спросил:

— Точно не надо позвать Костю?

Марк покачал головой и зашел внутрь, не оглядываясь на отца.

— Как спалось? — Толбоев спросил как будто бы участливо.

— Давайте без этих ваших. К делу.

Тот хмыкнул и предложил присесть:

— К делу так к делу. Марк, а скажи-ка: сколько ты учишься в этой школе?

— Уже нисколько.

38 дней до

Марк сидел на лавочке у соседнего подъезда и разглядывал асфальт, то и дело прислушиваясь, не раздаются ли ее шаги. Перепроверил телефон: не писала. Где же она? Еще немного — и пропустят автобус. Пешком быстрым шагом двадцать минут, а до урока двадцать три.

Наконец дверь подъезда распахнулась, и она выбежала. Одета была легко, так что сразу поежилась от холодного апрельского ветра, а Марк нахмурился:

— Не замерзнешь?

— Что ты опять начинаешь? — Соня буркнула и пошла вперед.

Марк последовал за ней. Вот уже одиннадцатый год, как они так встречаются у подъезда и идут до школы вместе. Сначала каждого отвозили мамы, но быстро сообразили, что можно водить детей по очереди, а уже с пятого класса дети ездили в школу сами. Из года в год, каждый учебный день. Когда Соня болела или уезжала, Марку казалось, что он идет в школу не целиком, а только частью — той самой частью, что нравилась ему куда меньше.

— Три минуты до автобуса, — он буркнул.

— И что? — по голосу уже было понятно: не в духе.

— Пойдем быстрее.

— Не хочу.

— Сонь, опаздываем.

— Самокат возьмем.

Марк ненавидел самокаты — и она это знала.

— Ты же знаешь, какая у них аварийность…

Соня бросила такой взгляд, что он затих. На светофоре он сорвался с места, успел добежать до островка безопасности, пока Соня стояла на той стороне дороги, даже и не думая бежать куда-то с ним. Со столба смотрела красивая девушка на объявлении.

ПРОПАЛ ЧЕЛОВЕК

Марк успел помахать водителю автобуса, чтобы дождался. Соня, как будто специально, медленно вплыла в салон. Села по ходу движения у окна и поставила рядом рюкзак с климтовским поцелуем, напомнив о чавканье за стеной. Марк сел напротив, стараясь не смотреть на рюкзак.

— Алгебру сделал? — буркнула она.

Кивнул. Соня снова отвернулась к окну. Он знал, что на биологии, пока он будет рассказывать доклад, Соня даже не сделает вид, что слушает, а возьмет его тетрадь и спишет от и до. Он не обижался. Это же он уговорил Соню остаться на естественно-научном профиле, а не переходить в гуманитарный класс в десятом. Нестерпимо было думать, что она может угодить в чужой класс, за чужую парту, ведь это значило бы, что кто-то чужой мог стать ее спутником по дороге в школу.

Кстати, о спутниках.

— Как тебе новенький? — спросил он.

— Красивый, — она пожала плечами и повторила: — Даже очень красивый.

Марк не ожидал, что она начнет именно с этого.

— А мне кажется, слишком сладкий.

— Завидуешь? — бросила свой быстрый оценивающий взгляд, точно помещая Марка в рамку, и тут же скривилась: нет, не годится. Он привык к этой манере, как привыкают к тесной, но любимой обуви — пусть натирает, если по-другому не получается носить.

— Чему? Внешность — это так, обложка. Главное — внутреннее.

— Ты бы еще сказал «внутренности», — она фыркнула, а затем сказала с вызовом: — А я вот люблю красивых людей. Они мне кажутся более интересными.