Цикл «Аратта»

Секачи не казались ему добычей, которой можно гордиться, хоть охотники и обсуждали их между собой с опасливым уважением. Впрочем, широкие лопаты сброшенных лосиных рогов с подточенными отростками, защищавшие грудь и бока ездовых лосей ингри, сами по себе говорили о многом. По словам Толмая, медведи и волки, а тем более рыси, не решались нападать на сохатых. Но кабаны были начисто лишены страха перед высоким мощным зверем, способным ударом копыта переломить хребет обидчику. Что ж, посмотрим! Аюр с нетерпением ждал встречи со своим Великим Зверем. Он поглаживал оперение стрел, надеясь вскоре с блеском доказать всем и каждому, что он настоящий мужчина и наследник престола Аратты.

Если бы еще вернуть себе прежнее присутствие духа! Ему все вспоминались глаза обреченного на смерть молодого воина, пытающегося вонзить оружие себе в горло. О чем думал Арун в тот миг? На что надеялся? Сегодня уже не узнать…

А вот о чем думал Ширам и что он сейчас запер в своей груди, словно в потаенном ларце, — вот это Аюру очень хотелось выяснить. Наследнику престола сейчас казалось, что от того, сможет ли он заставить повиноваться безжалостного саарсана, будет зависеть, способен ли он вообще когда-нибудь управлять своей державой…

Вчерашний день казался ему дурным сном. Аюр очень хорошо понимал, что ничего бы этого не произошло, если б не Ширам. Это он настоял на казни несчастного Аруна. Он отказался признать волю наследника престола и помиловать осужденного. Он проявил неслыханную дерзость в дикарском святилище, принудив его, Аюра, свернуть с избранного пути. Да он сам достоин казни! Однако же и слуги, и охотники хоть и трепещут перед ним, но и почитают, как никого другого. И это притом что Ширам заставляет всех действовать по его указке, не желая слушать ничьих советов. Этому пора положить конец. И здесь, и потом, когда Аюр взойдет на священный трон предков. «А может, Джериш прав и накхи всегда нас ненавидели? — размышлял царевич. — Тогда приближать их к себе — большая ошибка. Сколько змею ни корми, она все норовит ужалить… Да, следует почаще напоминать накхам, что они живут в нашей стране лишь по милости ариев, сохранивших им некогда жизнь в Битве Позора…»

Тем временем охотники приблизились к лесу на расстояние выстрела из лука. Ширам приказал мохначам остановиться. Царевич поглядел на него с недоумением. Похоже, накха что-то беспокоило. Он то и дело оглядывался, будто ожидая подвоха. Аюр заметил, как он словно невзначай поудобнее перехватил лунную косу.

«Неужели он боится? — мелькнуло у него в голове. — Иначе с чего бы держал оружие наготове? Здесь подлеска нет, дорогу и без него расчистят…»

Он негромко окликнул накха:

— Ты что, уже собрался разделывать секача?

Ширам поморщился от неуместной насмешки и сухо сказал:

— Здесь кто-то есть.

— Кто? — оглянулся Аюр.

Мохначи привычно суетились вокруг своих зверей. Спешившиеся загонщики готовились идти в лес, обвязывали поршни кусками шкур, чтобы не оставлять следов. Прочие участники охоты возбужденно переговаривались, готовили оружие, перешучивались, споря, кто первый заметит добычу и кто завалит больше зверей в сегодняшней охоте. Все как обычно — однако Ширам явно тревожился.

— Конечно есть, — усмехнулся Аюр. — Мы же на охоту приехали, зачем нам пустой лес!

— Он не пустой. Совсем не пустой.

— Это то, что нужно! Пустого плоскогорья мне уже хватило…

Он наклонился и хлопнул мамонта по макушке. Тот послушно, как учили, подставил свернутый в кольцо хобот и спустил благородного ария на землю. Жезлоносцы мгновенно заняли свои места по обе стороны сына властителя.

— Я чувствовал взгляд, — тихо, чтобы не пугать остальных, произнес Ширам.

— Чей взгляд?

— Не знаю. Не зверя.

— А кого?

— Не знаю, — вновь повторил накх. — У зверя есть страх. И есть боль. А тут — только голод. Неуемный и очень злой…

Аюр собрался было снова посмеяться, но по спине у него пробежала дрожь.

— И где же это существо, или кого ты там чуешь?

— Не здесь… — Ширам тряхнул головой, прогоняя тревожившее его чувство опасности. — Но недалеко…

Аюр знал о способности накхов ощущать чужие взгляды, но сам этим навыком так и не овладел. Поэтому втайне он считал его выдумкой, которую рассказывают о себе накхи, чтобы запугать врага. Как можно ощущать то, что не имеет ни тепла, ни холода, ни плоти, ни силы?

— Следопыты возвращаются, — подошел к ним Дакша. — Похоже, добыча где-то рядом!

— Что ж, мы готовы! — бросая чуть насмешливый взгляд на старшего товарища, объявил сын владыки Аратты. — Эй, вождь, Толмай! Расставляй своих людей!

Следопыт говорил что-то тихо, но убежденно, время от времени указывая на вмятую траву.

— Почему мы остановились? — недовольно спросил Аюр, уже дрожавший от предвкушения близости обещанного огромного секача.

— Он говорит, — вслушиваясь в переговоры лесовиков, сообщил Ширам, — что нужно отменить нашу охоту.

— Как это отменить?! — вспыхнул царевич. — Ингри что же, недостаточно ублажили местных духов? Или сегодня какой-то особый день?

— Он показывает на следы и говорит, что здесь прошел какой-то страшный зверь.

— Какой еще зверь? О чем он?