Цикл Двенадцати (СИ)

Самцам же доверяют исключительно самую черную работу и подрезают крылья. Хотя, последнее на мой взгляд, явно излишние. Куда лететь? Все острова заняты, домой не вернешься. Обратную мутацию не провести. Хотя, не исключаю такую вероятность. Но кто в здравом уме решится стать нержем по собственной воле? А отпускать обратно самца, чтобы тот рассказал правду всем нержем — по меньшей мере глупо.

На островах нет деления на государства. Возведены целые города и развито сельское хозяйство. По краям островов поставили маяки — во избежание ситуации, когда один остров налетит на другой и разрушит все построенное. В нужный момент запускаются паровые двигатели, которые позволяют избежать столкновения. Ресурсы жестоко ограничены, поэтому к подобному прибегают не часто, только в совсем уж печальных ситуациях. Облака застыли не просто камнем или землей, нет. В их недрах присутствуют полезные ископаемые. В большинстве случаев, если столкновения не избежать, но понятно, что оно будет не столь критичными — все жители острова выступают толкающим механизмом. Упираются руками в край и машут крыльями как проклятые. Иногда помогает. Острова летают хаотично, словно следуют за ветром. Их орбиты невозможно раз и навсегда скорректировать.

У нержей, конечно, нет таких проблем. Их строй больше напоминает феодальный, с поправкой на то, что вся жизнь проходит под водой. Они обрабатывают водорослевые поля, охотятся на рыбу и мечтают переродиться в деланов. Общаются между собой благодаря пузырькам воздуха из грудных жабр. Нержы умеют выдыхать так, что придают нужную форму и размер получившемуся пузырю. Шаманы нержей общаются со жрецами деланов посредством жестов. Видимо, жрецам пришлось долго преодолевать языковой барьер, чтобы по итогу убедить шаманов в перспективах новой жизни.

Как таковой войны между двумя видами быть не может по понятным причинам. Либо одни будут кидать камни сверху, либо другие закидывать гарпунами в ответ. Результата ничто из этого, очевидно, не принесет.

Шестой в этот раз пробудился тогда, когда острова начали падать. Не знаю, каким образом он остановил нарастающий катаклизм, но у него явно это получилось.

— Так, Шестой сейчас находится прямо под нами, под водой, — сказал Третий, стоя на краю острова и смотря вниз. — Подождем, когда сам придет или превратимся в этих кракозябр?

— И будем с ним общаться «пузырьками»? — спросил я. — Ты помнишь вообще как это делать?

— Смутно, — признался друг. — Хотя, все быстро вспомнится.

— Нет, давай уж по старинке. Подождем.

Третий переминался с ноги на ногу. Было видно, что он хочет что-то сказать.

— О чем задумался?

— Если я сейчас сделаю шаг и полечу вниз…

— Ты опять о своем?!

— Не не не, просто интересно, — он виновато развел руками и улыбнулся. — Смотри. Какое здесь расстояние до воды? Километров десять где-то?

— Допустим…

— Меня размозжит, едва коснусь водной глади?

— Ты не станешь лепешкой, если речь об этом. Но переломаешь все что можно — и это факт.

— Кхм, — он задумался. — Страшная смерть. Интересно, до сих пор ли деланы практикуют такой вид казни?

— Скорее нет, чем да. Но помню историю об одном перевоплощенном нерже, который не смог смириться со своей судьбой. Разбежавшись, он прыгнул со скалы и камнем понесся вниз, в морские пучины. Печальная ситуация, которая вошла в историю и обросла множеством слухов. Дошло вплоть до того, что некоторые последовали примеру.

— Отчаяние порой толкает на необдуманные поступки.

— Что же тут необдуманного? — меня заинтересовала позиция Третьего. — Вполне закономерный итог для загубленных судеб. Думаешь с жизнью так просто расстаться? Решение далеко ни одного дня, надо этого очень сильно захотеть. Сам то сколько бьешься над этим вопросом?

— Я — особый случай, который все решил довольно давно. Не сравнивай нас с обывателями.

— Не забыл ли ты часом, мой друг, что твоя сущность — это квинтэссенция двенадцати других?

— Так про это и говорю.

— Ты просто обладаешь некими способностями и знаниями. Это не делает тебя особенным. По сути, те двенадцать душ, из которых состоит твоя нынешняя личность, внесли свой вклад в формирование твоего самосознания. Таким образом, ты всего лишь сборная солянка. Все равно что больной амнезией, который просыпается каждый раз новым человеком, имея при этом определенную базу от предыдущих.

— Погоди, я запутался, — он отошел от края острова и встал напротив меня. — Если не мы особенные, то кто тогда?

— Нельзя выделить кого-то отдельного и наградить его подобным титулом. Каждый, по-своему, уникален. Именно поэтому, говоря «обыватель», я не закладываю в это слово принижающий смысл. Просто фигура речи, которая прижилась.