Цикл оборотня

Марти поворачивает рукоятку двустворчатой двери, снова давит на кнопку ВПЕРЕД и выкатывается на улицу. Там он раскрывает заветный сверток и на миг застывает, охваченный очарованием летней ночи – убаюкивающим стрекотанием цикад, легким, благоухающим ветерком, играющим в листве деревьев на краю леса, почти неземным сиянием луны.

Марти больше не может ждать. Он достает «змейку», чиркает спичкой, поджигает фитиль и в восторженном молчании смотрит, как «змейка» с шипением выбрасывает зелено-голубое пламя.

Четвертое июля! – думает мальчик. Глаза его сверкают. Четвертое, четвертое – с Четвертым июля, Марти!

Яркое пламя «змейки» опадает, мерцает и сходит на нет. Марти поджигает одну из «пирамидок» и смотрит, как она извергает огонь – желтый, как любимая папина рубашка для игры в гольф. До того, как первая «пирамидка» прогорает, Марти успевает поджечь вторую. Она горит темно-красным огнем – под цвет роз, растущих около изгороди, окружающей новый бассейн. Воздух наполняется волшебным запахом пороха.

Марти на ощупь достает плоский пакет с петардами. Открыв их, он понимает, что может вызвать переполох – их пулеметный треск поднимет на ноги всю округу. И тогда один десятилетний мальчик по имени Марти Кослоу скорее всего до самого Рождества окажется в немилости у родителей.

Он отодвигает петарды в сторону, снова со счастливой улыбкой шарит в пакете и достает самую большую «пирамидку» – можно сказать, мирового уровня (если, конечно, такой бывает). Она почти с его кулак. Со смешанным чувством страха и восторга Марти поджигает «пирамидку» и подбрасывает ее вверх.

Ночь озаряется красным светом, ярким, как адское пламя… Неровный, дрожащий огонь освещает кусты на краю леса. И тут раздается какой-то низкий звук, не то кашель, не то рычание, и… появляется Зверь.

Мгновение он стоит на краю лужайки и, кажется, принюхивается… а затем начинает подниматься по склону – туда, где в своей коляске сидит Марти, вытаращив глаза и вжавшись в ее полотняную спинку. Зверь сутулится, но видно, что он идет на задних лапах. Он передвигается так, как это делал бы человек. Дьявольский красный отблеск фейерверка дрожит в зеленых глазах Зверя.

Он ступает медленно, его широкие ноздри равномерно то расширяются, то опадают. Зверь чует, что жертва рядом, и почти наверняка понимает, как она слаба. Марти ощущает запах чудовища – запах его волос, пота, аромат его жестокости. Зверь снова рычит. Его толстая верхняя губа темно-каштанового цвета приподнимается, обнажая большие, похожие на бивни слона зубы. На шкуре играет серебристо-красный отблеск.

Чудовище уже почти подобралось к Марти, а его когтистые лапы, одновременно похожие и не похожие на человеческие руки, уже тянутся к горлу мальчика – и тут он вспоминает о пакете с петардами. Едва соображая, что делает, Марти чиркает спичкой и подносит ее к главному фитилю. Фитиль молниеносно выбрасывает длинный сноп красных искр, опаляющих нежный пушок на руке мальчика. Оборотень, моментально потеряв равновесие, отступает. В его недоумевающем хрюканье, как и в контурах рук, проглядывает что-то человеческое. Марти бросает ему в морду пачку петард.

Они с грохотом срабатывают. Зверь издает хриплый крик боли и ярости, отшатывается, пытаясь ухватить когтями то, что вгоняют ему в лицо пламя и горящий порох. Марти видит, как четыре патрона с громоподобным ТРРАХ! срабатывают одновременно и один из горящих зеленых глаз мгновенно гаснет. Теперь в реве существа слышится только страдание. Оно хватается руками за лицо, мычит и, когда в доме Кослоу зажигаются лампочки, поворачивается и бежит по лужайке к лесу, оставляя позади запах паленой шерсти и испуганные крики.

– Что это было? – Голос матери звучит сейчас совсем не резко.

– Кто там, черт побери? – В тоне отца не заметно нарочитой бодрости.

– Марти! – В дрожащем голосе Кейти нет обычной недоброжелательности. – Марти, с тобой все в порядке?

А дедушка Кослоу этой ночью так и не проснулся.

Марти сидит, откинувшись на спинку своей инвалидной коляски, и наблюдает за тем, как догорает большая красная «пирамидка». Сейчас ее мягкий, розовый свет напоминает о том, что скоро наступит утро. Марти слишком потрясен, чтобы плакать. Но нельзя сказать, что это потрясение сказалось на нем отрицательно, хотя родители и собираются отправить его на следующий день к дяде Джиму и тете Иде в Вермонт до конца школьных каникул (полиция с этим согласна; она считает, что «Убивающий в полнолуние» может вновь попытаться напасть на Марти, чтобы заставить его замолчать навеки). В глубине души Марти ликует, и это чувство сильнее, чем шок. Марти торжествует потому, что увидел ужасный лик Зверя и остался после этого жив. Кроме того, Марти испытывает радость, но не собирается делиться ею ни с кем, даже с дядей Элом, который смог бы его понять. Он рад тому, что фейерверк состоялся – несмотря ни на что.