Цикл «Просветители». Серия «Заповедник человечества». Книга первая: Стороны монеты

Святогор в ужасе обернулся, неуклюже падая в воду. Позади не было никого и Святогор, замерев в страхе, насквозь мокрый, вглядывался, пытаясь увидеть владельца голоса. Но вокруг были лишь кривые и тощие деревья, кочки сухих, но жестких трав, редкий снег между кочками и талая вода, а вдалеке слышалось карканье.

– Тебе же понравилось, вернииись! – шипя, произнес хриплый голос.

Святогор заметался на месте, пытаясь высмотреть владельца голоса, но никого не увидев понял, что голос этот из его головы.

– Нет! – воскликнул Святогор. – Я туда не вернусь!

– Тебе ведь понравилось, разве нет?! – хрипел голос.

– НЕТ! – воскликнул Святогор.

– Врешь! – шипя, прохрипел голос. – Я знаю, что понравилось. Дай мне тоже насладиться этим вкусом.

Святогор принялся бить себя по голове.

– Уходи! Прочь! Оставь меня! – кричал Святогор. – Ты просто еще один пустозвон в моей голове! Сдохни, сдохни, СДОХНИ!

– Ха-ха-ха-ха! – прерывисто и хрипя, смеялся голос. – Я слаб, но это пустяк, скоро, очень скоро я стану тобой еще раз и сил не будет уже у тебя!

– Нет! Я человек… Я человек… Я человек… – твердил Святогор, словно заклинание или мантру.

– Утешай себя! Мы – животное! Мы – чудовище!

– Оставь меня! – кричал Святогор. – Я человек… Человек… – произнес Святогор сквозь зубы. – Человек, человек, человек, ЧЕЛОВЕК! ЧЕЛОВЕЕЕЕК!!! – закричал Святогор.

Святогор замолчал, а голос ничего не ответил.

– Я не чудовище… Я не стану… Я… – с трудом произнес Святогор.

Святогор встал. Было холодно, а до дома далеко. В голове царил гам и дабы согреть себя и развеять мысли, чтобы абстрагировать себя от того, что произошло, Святогор побежал. Порой Святогор даже переходил на звериный бег – на всех четырех конечностях, но происходило это не осознано и когда Святогор это замечал, сбивал темп и возвращался в человеческий бег. Пробежка помогала. Мысли рассеивались и голову забивала пьянящая пустота. Эмоции и чувства успокаивались и уже ближе к дому, Святогор пришел в норму, словно бы ничего не произошло.

***

Чадо, не смотря на наличие карты, все же блуждала по руинам Питера и потратила изрядное количество времени, чтобы попасть на север города. Чадо читала, что Питер и до войны был серым и как Англия дождливым местом, но сейчас эта серость была ярко выраженной. Здесь была вся палитра оттенков серого. Каждый кусочек имел свой серый цвет, словно отдельный пиксель экрана, а гамма этих оттенков выдавала монохромный шум и лишь небо, изредка, разряжало голубыми красками.

Добравшись до леса, блуждания Чадо не прекратились. Из-за того, что капсулы предназначались для спасения экипажа, а компьютеры (голофоны) для личного пользования, два этих агрегата не были связаны, а потому найти капсулу при помощи компьютера было возможно лишь перепрошив его. Собственно, этим Чадо, до своего пленения, и занималась. Правда, компьютер не мог дать точного пеленга капсулы, но мог вывести на нее детекторным методом. То есть, как в игре «тепло – холодно». Компьютер настраивался на частоту компьютера капсулы. Компьютер выдавал звуковой сигнал, чем интенсивнее сигнал, тем вернее направление. У Чадо ушел час на то, чтобы отыскать нужное направление, ибо поиски начались на периферии зоны действия. Если Питер был серым и пустым, то вот лес был полной противоположностью. Даже спящий лес не был таким пустым как город. Плюс, в отличие от города и пригородных поселений, которые были словно монолитные интеграции человеческого прошлого, застывшие в этом прошлом, лес был в настоящем и двигался в будущее. Лес жил и поглощал подобно голодному человеку, что ест и не может насытиться.

На поиски ушло несколько часов блуждания по лесу и захваченных лесом пригородах. Деревня Юкки утонула во вьющейся растительности, а вот Порошкино выглядело так, словно под деревней были шахты, которые затопило и за десятки лет почву размыло, вследствие чего земля провалилась вместе с деревней. Капсула же была где-то между двумя деревнями, чуть на север. Местность вокруг капсулы была черной, снега не было вообще, от чего на общем фоне место падение больше походило на плешь или скорее огромный, черного цвета лопнувший прыщ.