Цикл «Просветители». Серия «Заповедник человечества». Книга первая: Стороны монеты

За двое суток Святогор успел познакомиться со многими, но дружбы не заводил, так как знал, что со дня на день покинет этот город. Помимо Горца в городе была еще одна влиятельная личность – Рустам. Рустам владел заведением, которое было что-то вроде кафе или столовой. Заведение именовалось как «ШаУВЕрма». Когда Святогор познакомился с Рустамом, то первым делом поинтересовался о названии. Рустам объяснил так: «ШаУВЕрма – это сочетание слов «Шаурма» и «Шаверма». Вот и все». Святогор не понял, но Рустам пояснил: «Шаурма и Шаверма – это в сущности одно и тоже. «Шаверма» – это питерское название, а «Шаурма» – Московское. Дело в том, что исторически так сложилось, что в обоих городах, некоторые вещи, являющиеся в сущности одним и тем же, но называли по-разному. Как пример: в Питере «поребрик», а в Москве «бордюр»; в Питере «парадная», а в Москве «подъезд». Примеров много, шаурма и шаверма в их числе. Так как Валдай – это город посередине, между Питером и Москвой, то свое заведение хотелось назвать символически. Так вот и появилось название». Однако, не смотря на символическое название, в меню не было ни шавермы, ни шаурмы, ибо ингредиентов для данного блюда не было. Тем не менее то, что как раз было в меню, было невероятно вкусным и сытным.

– Святагор! – воскликнул Рустам, при виде Святогора. – Дабро пажаловать дарагой, чаго кушать будэшь?

Рустам был очень высоким и донельзя добрым и душевным человеком. Святогору он напоминал Джа, вот только внешностью Рустам сильно отличался. Большой у Рустама был не только рост, но и телосложение. Его толстая лоснящаяся покрытая складками кожа с зеленоватым оттенком, делала его похожим на жабу. Рядом с Рустамом постоянно суетился его сын, у которого было четыре руки, две из которых были рудиментарными, а сам он имел вид очень низкого старика с герпесом по всему телу. В прочем, примерно так же выглядели все в городе, но никого это не пугало, не отталкивало и не вызывало отвращения, страха или чего еще в том же духе. Порой, Святогор чувствовал себя в этом городе своим, ибо никто не боялся его внешности, а скорее относился с пониманием. Но, все же, оставаться в этом городе Святогору не хотелось.

– Удиви, – произнес Святогор.

– Харашо брат! Удивить, так удивить! – радостно проговорил Рустам.

Вообще-то, Рустам был русским, а его манера говорить, его манера картавить слова, словно бы он говорил с акцентом, сам Рустам объяснял просто: «Образ! Раньше сие чудесные блюда, в честь которых было названо заведение, готовили, в основном, люди восточной национальности. Поэтому вот».

– А щто это ты такой грюсный брат? Щто не день, а ты все более и более кыслым становишса – поинтересовался Рустам, стоя у печи.

– Да так, не важно… – уклончиво ответил Святогор.

– Да брось, я же вижу, щто тэбя щито-то беспокоит, поведай старому Рустаму о своей беде, можэт совэтом памагу.

– Горец, вот моя беда, – несколько сокрушенно произнес Святогор.

– А щито такое? – недоуменно произнес Рустам.

– Скажите мне, Рустам, вы не боитесь смерти?

– А щито ее баяца? Мы все умрем, от этого нэ куда нэ дэтса.

– Вы, правда, не боитесь?

– Взгляните на мэня, – Рустам повернулся и взглянул на Святогора. – Чего мнэ еще бояца? Ни я, ни мой сын, никто в этом городе не боица смерти, патаму, щто ждет ее. Мы живем, патаму, щито жизнь била дана нам на щто-то. Нэ важно, как и када ви умрете, как и где праживете, а что успеите сдэлать!

– И что же Вы успели сделать?

– Своего сына, – ответил Рустам, возвращаясь к готовке.

– А он что успел сделать?

– Это знает толко он.

– Что?

– Ви, мой друг, ищете смисл своей жизни, словно у нее есть некое высщее предназначенье. Разве у дерева есть смисл жизни? Разве у кролыка есть смисл жизни? Или у кого еще? Нет… Смисл жизни – это ее цель, судба! Но цели ставят, а не ищут. А патаму и судьбу надо не искать, а тварить!

– Какой-то пафос… – произнес Святогор.

Рустам и Святогор улыбнулись.

– Ванильные цитатки парой дэйствительно харащо звучат, – произнес Рустам, шумя металлом сковороды. – Не бэрите в голову. Жизнь всегда била той еще сукой. Ви живете, щто бы есть или едите, щито бы жить?

– Что? – не понимая спросил Святогор.

– Ви живете, щто бы есть или едите, щито бы жить? – повторил Рустам, ставя перед Святогором тарелку с яичницей.

– Не знаю, – ответил Святогор.

– Тогда живите, щто бы есть.

– Почему?

– Патаму, щто еда – это щасье. А щасья в жизни, далжно быть много! – улыбаясь, произнес Рустам.

«А счастья в жизни, должно быть много!» – мысленно повторил Святогор.

Эти слова застряли в памяти. Когда Святогор покинул город и продолжил свой путь, эти слова еще не раз всплывали, даря необъяснимый покой.

***