Цикл «Просветители». Серия «Заповедник человечества». Книга первая: Стороны монеты

«А о чем мечтаю я? – Думал Святогор. – О чем мечтают люди в общинах? Может и слон, который висит под мостом и позже станет для меня обедом, тоже о чем-то мечтал? После десятков смертей и трудностей, единственной мечтой для людей Ломоносовской стало – объединение с другой общиной на западе. Их и так мало, а треть так и вовсе уроды. Отсутствие выбора определило их общее желание. Хотя стоп, это не мечта. Желание – это цель, а мечта – это идеал! Так, о чем же они могли мечтать? Вот слон – просто животное, о чем оно может мечтать? О сытой, довольной жизни? Более чем! Животное и не задумается о чем-то другом. А люди? Потеряв многое, их желания и потребности формируют их мечты. Лень формирует возвышенные мечты, а труд – приземленные, животные мечты. Чем сильнее голод физический, тем меньше голод духовный и на оборот. Но почему это лишь у человека, почему у животного такого нет? Потому, что животное не задает вопросов? Сколько было животных, которые могли понимать человеческую речь и даже общаться с людьми, и хоть одно из животных задало хоть один вопрос? Нет. Лишь человек обладает такой привилегией. Лишь у человека есть разница между желанием и мечтой…

Святогор не мог заснуть и в надежде развеяться, решил пройтись по улице.

Кронштадт был совершенно пуст и темен. В зимней вечерней тьме город казался еще живым, просто спящим. Тьма и снег скрывали шрамы войны. Порой в окнах мелькали зеленоватые всполохи, словно бы кто-то все еще не спит и просто поглядывает в окно на заснеженную улицу. Морозный воздух был чистым, а небо ясным и лишь редкие облака нарушали звездное сияние. Святогор взглянул в небо, в поисках своей звезды и увидел ее. Маленькая точка неспешно двигалась по небу. Святогор заприметил ее несколько лет назад и была та звезда странной, ибо она то появлялась на небе и ночами являла себя, а бывало, что и исчезала и многие дни не появлялась. Святогор решил, что это просто один из спутников, что все еще висит где-то там на орбите. Порой Святогор задумывался о том, что там, на космических станциях, были люди и какова же их судьба? А Марс? Неужели все именно так, как о нем и говорили слухи, что тамошняя колония вымерла еще в первые годы?

Святогор пристально уставился на звезду и шепотом произнес:

– Хочу быть человеком…

***

Прошел очередной год. Очередная зима близилась к концу, лед в заливе тронулся, а снега начали таять. Святогор шел в Ломоносовскую общину, в которой он уже месяца полтора не появлялся. Шел Святогор привычным путем и видел, как на месте бывшего Пулковского леса простирается черное пепелище прошедшего прошлой осенью пожарища. Пепелище было видно за многие километры даже не вооруженным глазом. От чего случился пожар, никто не знает, но именно после него банда саламандр распалась, их глава исчез, как и Страж этого леса. Ломоносовцы от которых осталось две трети, начали думать об объединении с другой общиной. Потому, когда Святогор пришел в Ломоносов, он не удивился тому, что город пуст. Ломоносовцы медленно, но верно вырождались, а после той осени вопрос относительно будущего общины, стал ребром. В общине были не редки случаи инцестов, а потому этот вопрос поднимался и раньше, а сокращение из-за смертей просто дало толчок к действиям. Вот только есть одно НО. Еще до всего этого, среди некоторых жителей был замечен недуг, который мог передаваться половым путем, приводя к половой немощи у мужчин – импотенции. Таких людей в свое время отгородили или изгнали, но недуг появлялся вновь и вновь. Объединение? Какова вероятность, что в объединенной общине недуг не появится? Горец пророчил людям сто лет, не более, неужели все…

Святогор бродил по брошенным домам, в которых не осталось ни чего, кроме намека на прежнюю жизнь. У некоторых домов были холмики с крестами, а на некоторых домах были надписи, вроде: «Прощай дом родной», «Дом свободный, живите кто хотите», или «Здесь был Леонид И.В.», даже такие «Не входить, опасно» и «Капут жив». Город был пуст и даже взять тут было не чего. Святогор наведался на поля, где местные выращивали овощи и фрукты, но те были сожжены, сожжены нарочно.

– Что ты тут надеешься найти? – произнес голос.

– Причину, для чего я все еще тут, – ответил Святогор.

– Нашел?

– Пока нет.

– Может ну его нафиг? Я про Питер. Махнем куда-нибудь, скажем на юг?

– И что там делать?

– А тут ты чего делаешь? Прибавь ко всему холодные зимы, а чтобы прокормиться, надо горбатиться каждый день.

– Я подумаю.

– Чего тут думать?!

– Я потому когда-то и пришел сюда, чтобы подальше от людей.

– Дурак…

– Знаю.

Святогор вернулся домой, а на следующий день отправился в Свердловскую общину. Там Святогор не показывался всю зиму и что там, в общине, одному Богу известно. Но когда Святогор пришел, то увидел схожую картину – пустой город. Но эту общину не покинули, а истребили, ибо все двери в домах были выбиты, как и окна, и всюду была высохшая слизь.

«Вот тебе и будущее… – подумал Святогор. – Не хочешь сам, найдется, кому выдворить».