Циклогексан

Ведь чем хорош цикл? Во-первых, читатель уже прикормлен, как подлещик в озере, и должен с нетерпением ждать следующего романа. Во-вторых, в следующем романе всегда можно объяснить сюжетные нестыковки предыдущих опусов. В-третьих, если кто-нибудь наморщит нос – мол, интрига вяловата и сюжет недостаточно динамичен, – то ему сразу же укажут: «Дурень! Ты второй (четвертый, девятый) роман этого цикла почитай! Вот там – круть!»

Впрочем, указали бы на Земле, а не на Зимле. Здесь фантастика развита слабо и большей частью эксплуатирует тему далеких планет и небывалых изобретений гениальных инженеров. Чисто приключенческая фантастика здесь пока в новинку, и грех этим не воспользоваться. Конечно, с изданием будут проблемы, мне обязательно скажут: «Это же антинаучно!» – но эти трудности преходящи, и цикл рано или поздно издадут. И продадут на «ура». Я не верю в это – я это знаю.

Дописать бы только…

Вот черт! Я и забыл о таинственном госте, что прятался в берлоге Степана! Женщина-скользун из ненашего мира, да? Ну и ладно, не стану ее вычеркивать. Сделаю лучше: введу в каждый роман подобную интригу без развития, и пусть в последнем романе все эти развешенные на стенах ружья выстрелят залпом. И полезут скелеты из шкафов.

Подбрасывая сосновые чурки в камин, меланхолично размышляю: что сказал бы читатель, узнав, что на самом деле никакой я не фантаст? Ну почти никакой. Приукрашиватель действительности – это да. Ампутатор малоинтересного. Доморощенный художник-декоратор, вот я кто. А что на это сказала бы Мара?

Кстати, не ее ли это звонок в дверь? По времени – рановато. Но, может, ее отпустили с дежурства?

Это не Мара. В дверном проеме стоит Балыкин.

– Позволишь войти? – осведомляется он.

Куда ж я денусь.

Он входит. Нет, между нами не состоится разговор о том, почему лифт имеет педали и как меня погрызли зайцы. Это старо, это уже было. Шрам на моей шее стал почти незаметен, а шрам на животе Балыкину не виден. О том, как я его получил, я намерен написать в третьем романе. Приукрашу, конечно, как же без этого.

– Я все еще могу на тебя рассчитывать? – с места в карьер осведомляется Балыкин, и я понимаю: времени у него в обрез. Иначе он попросил бы чаю с сахаром – подкормить мозговые извилины.

– Конечно. – Энтузиазма его слова не пробуждают во мне никакого, а почему – читайте в четвертом романе. Но я готов к работе. Небось опять надо будет спереть какой-нибудь экспериментальный образец из опытной лаборатории в технологически развитом мире…

– Тогда собирайся.

Вопрос права

Завтра меня будут судить.