Циклопы

— Боже! — простонала Зоя и, закрыв лицо руками, разрыдалась: — Боже, как же я устала от нее!

— Зоя, Зоенька, — ласково поглаживая девушку по плечу, говорил Потапов, — не надо плакать, у нас слишком мало времени, мы не знаем, когда о н а вернется снова…

Зоя вскинула на генерала мокрое от слез лицо:

— А нельзя меня совсем от нее избавить?! Я так устала!!

— Нельзя, Зоенька, нельзя. Мы на время оглушили Миранду электрическим разрядом, чтобы поговорить с тобой. Ты можешь разговаривать?

Зоя выпрямилась, отерла лицо ладонями, кивнула:

— Я в порядке. Спрашивайте.

— Зоя, ты можешь нам сказать, о чем думает Миранда? Ты слышишь ее мысли?

Плечи бедняжки зябко передернулись, Зоя оплела себя руками, словно спасаясь от сквозняков, от внутренней стужи:

— Если бы вы знали, если бы вы могли представить, какой кошмар твориться в моей голове! Лев Константинович, Борис — она совсем сумасшедшая! Она говорила, что у суицидников каша в голове, так вот она — чистейший суицидник! В голове болтанка, каша!

— Мы знаем, Зоя, знаем, — мягко произнес Потапов. — Если она прибыла сюда убивать и быть убитой, она…

— Она ненормальная! — перебивая, резко выкрикнула Зоя. — Она постоянно думает о правительстве, религии, на все корки ругает церковников…

— Что конкретно она думает? — попросил уточнить Лев Константинович.

— Я не понимаю, — помотала головой девушка. — Миранда думает на непонятном языке, я улавливаю только некоторые понятия — язык, какой-то конгломерат из английского, латыни, есть даже русские слова…

— Это интерлингва, — вставил Иннокентий. — Миранда думает на языке, неизвестном в этом времени.

— Хитрая зараза. Осторожная, — высказался генерал. — Зоя, что так разозлило Миранду в церкви?

— Не понимаю, — Зоя опустила голову, помотала из стороны в сторону. — Она постоянно думает о каком-то заговоре церковников и власти, теперь уже, как мне кажется — она мечтает вернуться в свое время, о чем-то рассказать общественности… Мою голову на части разрывают миссионерские желания Миранды! Она не может ни о чем спокойно думать, кроме некой новой миссии! Мне кажется, наша диверсантка обрела идею. Некий высший смысл.

— О своем партнере, о муже, сыне — она уже не думает?

— Почти не вспоминает. Их имена практически не проскальзывают.

— Понятно, — пробормотал Потапов, по сути дела, ничегошеньки не понимающий. Поглядел на пружинисто приседающую мадам собаку: — Вы можете что-то добавить, Жюли?

Собачка гавкнула и ловко, по стулу и коленям Зои запрыгнула на стол. Смешно раскорячила задние лапки, усаживаясь перед клавиатурой давно включенного компьютера, и лихо, обеими передними лапами забарабанила по клавишам.

— Так я и думал, — едва первые слова появились на мониторе, самодовольно произнес Капустин. — Миранда, да и Жюли в частности, подозревают, что от общественности утаивают факты. Странные стечения обстоятельств хроно-департамент списывает на случайности, Историю бояться признавать живой, саморегулирующейся материей. Ее защитные свойства объявляют малонаучными бреднями, выдумками кинематографа, проще говоря — фантастикой, развлекающей массы, а не научным фактом.

— Зачем? — удивились и генерал и Боря. — И при чем здесь церковь?

— Поклонение Истории, как материи высшего порядка уже зародило новую религию, — невесело усмехнулся Капустин. — Адептов культа «Разумного Исторического Процесса» пока считают забавными, неопасными сумасбродами. Если бы на место мадам Истории поклонники поставили какое-либо Божество — Иисуса, Магомета, Будду, Яхве — кого угодно! Если бы они признали, что Историей управляет Высший Божий Промысел… Церковь вообще отнеслась бы к новой ветви приязненно… Подставила б на место Истории старое, проверенное Божество, объяснила саморегуляцию таинством, недоступным пониманию человека. Но адепты, увы, — стилист развел руками, — проявили непреклонность, напугали власть и церковь.

— Не понимаю — чем?

— Послушайте. Зачем заботиться о бессмертной душе, трудиться, соблюдать религиозные заповеди, когда и так все предрешено Историей? Чтобы ты не делал, в какую сторону не повернул, История возьмет тебя за шкирку, установит на выбранное ЕЮ место.

— Попахивает фатализмом, — буркнул генерал. — И это — не ново.

— Не ново, — согласился Иннокентий. — Но раньше это были умозрительные, ничем не подтвержденные теории. А в нашем времени теории имеют опасность обернуться всеобщей, повальной мировой религией. Жюли здесь согласна с Мирандой: религии, конфессии объединились против общего врага — власть, опасаясь фаталистических настроев в обществе, идет у них на поводу. Скрывает факты.

— Миранда собралась примкнуть к церкви «Разумного Исторического Процесса»?

Неожиданно, за месье Капустина ответила Зоя:

— Не примкнуть. А пламенно возглавить. Как прямая очевидица проявления разумности процесса.

— Ничего себе! — присвистнул Боря. — Куда нашу дамочку занесло! А на меньшее? Типа, просто помолиться госпоже Истории — она не согласна?