Читаем Циклы и волны глобальной истории полностью

Циклы и волны глобальной истории

Монография В.И. Пантина посвящена проблемам глобальной истории – нового направления исторических исследований, которое в последние годы активно развивается за рубежом и в нашей стране. Автор исходит из того, что современная глобализация является итогом и определенным этапом длительного исторического развития. На основе большого исторического материала в работе рассматривается и обосновывается гипотеза о нелинейном, циклически–волновом характере исторических процессов, которые привели к современной глобализации, в частности, о наличии глобальных циклов дифференциации — интеграции, которые характерны для античности, средневековья и Нового времени. На основе этой гипотезы анализируются проблемы синхронизации и структурирования глобальной истории, исследуются некоторые долговременные тенденции в международной политике и экономике, а также современные процессы глобализации и возможные перспективы будущего развития. Книга рассчитана на широкий круг читателей, интересующихся проблемами всеобщей истории, глобалистики, философии истории, эволюции мировой экономики и международных отношений.Q.A.: С купюрами — опущены хронологические списки «значимых исторических событий».

В. И. Пантин , Владимир Игоревич Пантин

История / Образование и наука18+

В.И. Пантин

Циклы и волны глобальной истории. Глобализация в историческом измерении.

ВВЕДЕНИЕ. НЕОБХОДИМЫЕ ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ

Современная глобализация, рассматриваемая с исторической точки зрения, является одним из этапов длительного и сложного процесса формирования человечества как глобальной общности. Процессы глобализации в экономической, политической, социальной, культурной сферах, по мнению многих исследователей, имеют длительную историю и предысторию (см., например: [Дилигенский, 1999; Чешков, 1999; Азроянц, 2001]). Абстрагироваться от этой истории и предыстории достаточно сложно и вряд ли продуктивно в плане исследования механизмов, тенденций развития и перспектив глобализации.

В связи с этим многие современные исследователи выделяют, наряду с другими измерениями, историческое измерение глобализации. Так, Б. Бади отмечает наличие трех измерений глобализации: 1) глобализация как постоянно идущий исторический процесс; 2) глобализация как гомогенизация и универсализация мира; 3) глобализация как разрушение национальных границ (см.: [Лебедева, 2001, с. 156]). При этом «начало» процессов глобализации теряется в глубине веков и тысячелетий, восходя к самому возникновению человека и человеческого общества. Э.А. Азроянц отмечает в этой связи, что «история глобальных отношений начинается с первых контактов соседей (родов, племен, этносов), протекающих в разнообразных формах войны и мира, обмена, переселения народов и т.п.» [Азроянц, 2001, с. 11]. Это положение разделяется целым рядом историков. Так, Эндрю Шеротт полагает, что глобальная история началась еще в каменном веке [Хачатурян, 2002,с.235].

Несмотря на очевидные особенности и технологические достижения современной фазы глобализации, она прочно вписана в общие «мегатренды» мирового развития, или, что то же самое, глобализация имеет свою историю со множеством этапов, которая уходит в глубь веков и тысячелетий. Изучение этой истории является принципиально важным и для понимания сущности глобализации, и для правильной оценки ее перспектив, которые определяются не только современным узким отрезком ее развития, но и общими тенденциями и механизмами становления глобализации. Поэтому целью данной работы является анализ некоторых долговременных тенденций развития глобализации и оценка на основе этого анализа ее перспектив.

Во избежание возможных недоразумений следует подчеркнуть, что глобализация рассматривается здесь как длительный исторический процесс формирования мирового сообщества с единой, хотя и внутренне глубоко дифференцированной экономической и политической системой. Этот процесс, как будет показано ниже, начался в глубокой древности, но и сейчас он далек от своего завершения. В этом смысле глобализация представляет собой никогда не завершающийся, но стремящийся к завершению процесс интеграции различных государств и цивилизаций. Иными словами, глобализация всегда имеет относительный, а не абсолютный характер: сначала, в эпоху античности, она охватывает известную древним Ойкумену, затем в Средние века — пространства Евразии и Северной Африки, позднее в Новое время также Америку и Австралию. Однако даже современная глобализация с ее информационными технологиями и «прозрачностью границ» в экономическом и политическом плане охватывает не весь мир; за ее пределами фактически остаются многие традиционные и полутрадиционные общества, а некоторые цивилизации и регионы (в том числе Россия) участвуют в ней лишь отчасти. Глобализация охватывает весь мир и все общества лишь потенциально, хотя от эпохи к эпохе заметно явное продвижение.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
1993. Расстрел «Белого дома»
1993. Расстрел «Белого дома»

Исполнилось 15 лет одной из самых страшных трагедий в новейшей истории России. 15 лет назад был расстрелян «Белый дом»…За минувшие годы о кровавом октябре 1993-го написаны целые библиотеки. Жаркие споры об истоках и причинах трагедии не стихают до сих пор. До сих пор сводят счеты люди, стоявшие по разные стороны баррикад, — те, кто защищал «Белый дом», и те, кто его расстреливал. Вспоминают, проклинают, оправдываются, лукавят, говорят об одном, намеренно умалчивают о другом… В этой разноголосице взаимоисключающих оценок и мнений тонут главные вопросы: на чьей стороне была тогда правда? кто поставил Россию на грань новой гражданской войны? считать ли октябрьские события «коммуно-фашистским мятежом», стихийным народным восстанием или заранее спланированной провокацией? можно ли было избежать кровопролития?Эта книга — ПЕРВОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ трагедии 1993 года. Изучив все доступные материалы, перепроверив показания участников и очевидцев, автор не только подробно, по часам и минутам, восстанавливает ход событий, но и дает глубокий анализ причин трагедии, вскрывает тайные пружины роковых решений и приходит к сенсационным выводам…

Александр Владимирович Островский

Публицистика / История / Образование и наука