Циничный, бесстыжий, влюбленный

— Пойдем вниз, дам визитки, — вздохнула Алиса, наверняка подумавшая то же самое. Пит заметил, как на одно мгновение затуманились ее глаза. А затем снова в них поселились печаль и беспокойство. Не удержавшись, он жадно осмотрел каждый изгиб ее тела и, в который раз глянув на сиськи, залип.

— Петр Андреевич, — кашлянула Алиса и деловито прошла вперед, предоставив Гранду лицезреть упругий «орех». Пит еле сдержался, чтобы не шлепнуть бойкую девицу по попе.

«Задрать бы подол, разложить на коленке, стянуть трусики и нашлепать по ягодицам, — подумал он и сам обалдел от неожиданности. — Никогда вроде любовью к порке не страдал. Не вставляло меня от этого. С гвоздя рухнул, Петя? — самого себя одернул Пит, ни разу в жизни не поднимавший руку на женщину и считавший это самым низменным скотством. Даже шутя… в порыве страсти.

Спускаясь по лестнице, он облапил взглядом Алискину спину и задницу и сам не понял, как распалился до предела.

«Маленькая зараза, — хмыкнул он, не в силах сдержаться, и как только Алиса распахнула дверь в кабинет, вошел следом. И уже хотел пустить в ход все свое обаяние и разложить сводившую с ума женщину на крохотном диванчике в ее кабинете, когда Алиса, подойдя к окну, распахнула створку и позвала кого-то вежливо, но очень строго.

— Зайдите ко мне, пожалуйста.

— Вечерняя планерка? — криво усмехнулся Гранд, наблюдая, как Алиса перебирает ворох визиток. Затем нашла две ничем не примечательные картонки и протянула Гранду.

— В ресторан лучше звонить до восьми вечера и нужно обязательно сказать, что остановились у нас. Тогда и скидку сделают, и обслужат качественно.

— А если я утаю эту важную информацию? — поморщился Пит, заслышав в коридоре чьи-то быстрые шаги. И когда в директорский кабинет вошел крепкий высокий парень, понял, что Алиса включила динамо.

«Вот же выхухоль, — ругнулся Пит, не сводя с нее глаз. Хотелось подойти вплотную и, взявшись за плечи, вытрясти из вероломной девицы всю ее стервозность. А потом усадить на стол и, подхватив под бедра, поучить уму-разуму.

— Юра, — официально обратилась Алиса к мужику. — Вы забирали из гостиницы Анечку. Вспомните, пожалуйста, где она вышла?

— Да тут и вспоминать нечего, — пожал плечами Юра. — Высадил в Сочи напротив железнодорожного вокзала. Помог вещи выгрузить из машины и уехал. А что?

— Спасибо, — кивнула Алиса, — ты нам очень помог. Если у Петра Андреевича возникнут еще вопросы, постарайся на них ответить.

— Да не вопрос, — хмыкнул Юра и уже собрался выйти к великой радости Грандилевского, как Алиса остановила его.

— Почему вода течет слабо? Ты опять отключил самоочистку?

— Не-е-ет, что вы, Алиса Георгиевна! Насос работает как часы!

— Я сейчас проверю, — пригрозила Алиса, направляясь к двери. — Если опять фильтры по твоей милости засорились, сегодня же уволю.

— Я сейчас сбегаю, посмотрю, — развил невиданную прыть рабочий по зданию.

— Идите за мной, Юра, — холодно бросила Алиса, выходя из кабинета. Подождала, когда следом выйдут посетители, и бодрым шагом отправилась вглубь коридора. Качок Юра поспешил за ней.

Петр Андреевич Грандилевский, лучший центрфорвард двадцать первого века, разочарованно глянул на удаляющиеся фигуры и, тяжело припадая на ногу, направился к себе.

Было над чем задуматься… Но сейчас из груди Пита рвался один — единственный вопрос. Хотелось догнать Алису, развернуть ее к себе и сурово спросить «А как же я?».

Вернувшись в номер в отвратительном настроении, Пит плюхнулся на кровать и попытался разобраться в своих мыслях.

«Меня к ней тянет, — обиженно вздохнул он, представляя, как Алиса обжимается в подвале с Юрой. — Фигня какая-то! — отругал сам себя и попробовал все-таки сосредоточиться на расследовании. — Хоть немного, но удалось узнать. Вышла в Сочи около вокзала… А дальше? — раздраженно стукнул он по мягкому матрасу. — Улетела на ковре-самолете? Или ее кто-то встретил? А зная время и место — это вполне несложно. Сам Медведь или его люди… Нужно узнать у придурка Юры, где именно он высадил маму, и проверить камеры наблюдения, висящие в диаметре ста метров».

Что-то еще настораживало, но Пит никак не мог ухватить мысль за хвост. Стоило ему только подумать об Алисе, как вместо серьезного анализа ситуации в голову опять лезли эротические фантазии. Перед глазами раскачивались сиськи Алисы. А сам Гранд тянул к ним руки, нежно сжимал упругую плоть и, уложив на ладонях, пытался понять, сколько же они весят. Тяжелые и такие сладкие…

— Ну, какого хрена? — рыкнул Грандилевский, подскакивая с кровати и отправляясь в душ. И встав под ледяные ручейки, попытался сосредоточиться. Но вода из широкой лейки капала еле-еле. — Твою мать, — выругался Пит, — ну что за шалман!

Он тут же вспомнил разговор Алисы с рабочим по зданию и, постояв под слабыми струями, выругался негромко.

— Мать твою, Юра. Чтоб у тебя член так стоял!