Циник и его Барбариска (СИ)

На улице темнеет, начинают сверкать молнии, и гремит гром. Капли дождя поначалу мелкие превращаются в ливень, и дворники толком не справляются со своей задачей… Я вспоминаю, что так и не отдал Барбириске сумку с вещами, ругаюсь себе под нос и поворачиваю в сторону своего дома.

Это просто грёбаный повод лишний раз увидеть её… Но на кой-хрен оно мне надо?!

Я так и не попросила Марка занести мои вещи, поэтому в очередной раз открываю шкаф и разглядываю его содержимое. Не буду же я встречать курьера полуголая…

Выбираю удобные шорты, которые на мне сидят, как юбка, и майку стрейч, потому что в другой утонула бы.

Я уверена, что Марк ещё припомнит мне пользование его одеждой. Когда мне в очередной раз звонит Кирилл, а следом за ним Варя, я просто не могу игнорировать их и отвечаю.

— Привет! Тут Кирилл уже почти купил билеты в столицу, — говорит Варя.

— Знаю я своего братца, — начинаю смеяться я. — После работы решила принять ванную…

— Алёнка, как ты? — прижимается к Варе Кирилл, и я им завидую немного.

Мне бы тоже хотелось найти такого парня, от которого мурашки бы по коже бежали, и хотелось находиться рядом с ним и провести вместе остаток жизни. Вот только важно, чтобы он не оказался таким же гадом, как Марк… Думаю о нём, а у самой мурашки бегут по коже, и взгляд этот искромётный, словно прожигает меня снова.

— Всё хорошо! — отвечаю и немного покашливаю.

— Заболела? — хмурится Кирилл, не давая Варе и слово вставить.

— Вроде бы нет, просто чуть продуло в поезде. Всё хорошо, правда. У меня же тут секьюрити личный есть, — фыркаю я.

— Кстати, о нём! Ты его там пока не загрызла? — заботливым голосом спрашивает Кирилл, словно злыдня у нас тут я, а не Марк.

— Эй, погоди! Ты на чьей стороне, вообще? Этого психопата не загрызть… Вообще, не представляю, как ты ему доверил мою охрану… Честно, лучше без него…

— Алён, ты многого не понимаешь и не знаешь! — начинает Кирилл.

Пусть ещё расскажет, какой Марк хороший на самом деле… После того как он вместе со своей мамашей чуть было не отправил меня на тот свет. Когда звонит домофон, я прощаюсь с братом и иду открывать.

Ммм… Уже почти чувствую во рту вкус цыплёнка и картошки…

Какая же я, оказывается, голодная.

Я открываю дверь и жду, но когда из лифта выходит Марк с моей сумкой и грозно смотрит на меня, тушуюсь, делая несколько шагов назад.

— Ты даже не спросила кто это… Никакого инстинкта самосохранения, Барбариска! — ворчит он, а потом ставит сумку и кивает. — Иди переоденься… Знаешь, будь я на месте курьера, однозначно изнасиловал бы тебя…

Я хочу возмутиться, но замечаю в зеркало, стоящее в прихожей, что соски затвердели и теперь выделяются, как две пуговки, и спешу уйти. Вот это да! Что со мной такое вообще? Я же не замёрзла… Чёрт! Почему этот придурок так действует на меня?

Я всё-таки беру сумку, вытаскиваю из неё джинсовый сарафан на лямках и ухожу в ванную комнату. Быстро переодеваюсь, надеваю трусики, которые уже успели высохнуть на батарее, и выхожу. Курьер как раз в это время привёз еду, и у меня во рту моментально собираются слюни. Живот начинает урчать, напоминая о том, что я иду на поправку, и питание должно быть полноценным.

Марк рассматривает меня, словно я трофейный экспонат какой-то. Становится чертовски неловко, но я выдерживаю его взгляд и двигаюсь к кухонному столу.

— Ты решил остаться на ужин? — спрашиваю я, надеясь, что он просто хотел занести мою сумку с вещами, но нет же, он идёт мыть руки и бросает мне через плечо:

— Не стану оставлять тебя в одиночестве, я же обещал твоему брату позаботиться о тебе, а вдруг ты поперхнёшься, Барбариска!

Вот же Барбос!

Я поджимаю губы.

Вот на кой-чёрт ему сдалась эта забота? Я была уверена, что Марк ведёт двойную игру… Вот только не понимала, что именно он задумал.

Глава 7. Благотворительный вечер

На удивление Барбариска ведёт себя, как послушная лапочка девочка… Она не огрызается и выполняет все мои требования, потому я отвожу её на следующий день в квартиру, которую она выбрала сама, пусть и была подкошенная болезнью.

Я оставляю её там, желаю удачи и выхожу… Надеюсь, что соседи допекут её, и она позвонит мне с мольбой забрать её оттуда, но до самого вечера тишина… А потом ещё и до утра…

Утром я не выдерживаю и сам еду к ней. Под предлогом подвезти её на работу хочу выяснить — всё ли в порядке. Я слишком зациклен на этой девчонке и уже начинаю подумывать, что если трахну её, то весь этот дурман развеется сам по себе.

Наша ненависть тянется с её подросткового возраста… И она всё ещё ненавидит меня, потому что не знает всей правды о том, кто спас её от проклятых псов моей матери… Швы на теле начинают ныть, напоминая о той раздирающей боли, которая охватила меня тогда. Рука начинает отниматься: её почти по кускам собирали лучшие врачи города… На губах появляется горькая ухмылка. Я, как самый настоящий герой, решил запретить рассказывать Барбариске правду, а теперь она напоминала мне при каждом удобном случае ту историю и обвиняла в том, что это я пытался убить её.