Цион

На каждого приглашенного уходило по несколько минут, но время тянулось мучительно и места освобождались медленно. Вызывали не по алфавиту, и мое имя могло прозвучать в любой момент. Кто-то вставал с места, разминался и снова садился. Кто-то делал круг по залу.

– А ты во всю эту хренотень веришь? – прозвучал вдруг голос прямо у меня над ухом.

Я не заметила, как один из парней подошел ко мне. Я так и стояла, не чуя под собой ног, но теперь подумала, что и мне стоит пройтись. Кто знает, что от меня потребуется на отборе? Вряд ли затекшие ноги мне помогут.

– В эту хренотень? – переспросила я.

Большая часть приглашенных заметно нервничала, этот же парень – растрепанная косая челка и насмешливый взгляд – явно забавлялся.

– Ну да. Про нашу миссию и вот это все. Они же просто промывают нам мозги. Чтобы мы были послушными котиками. И чтобы, смотря на плакаты, другие тоже такими котиками становились.

Я пожала плечами:

– Не вижу ничего плохого в том, чтобы быть, как ты выразился, послушными котиками.

Бравада парня мне не понравилась. Это же просто показуха. И ради чего? Чтобы впечатлить девчонок? Нет уж, меня таким точно не возьмешь.

– Она очень правильно сказала одно. – Парень наклонился ко мне и понизил голос. – Будущего у нас и правда нет. Перерабатывать до бесконечности нельзя. А чипы для коммов кончатся. Их же не могут у нас делать. Ты знала? Это все остатки империи. А лекарства? Они тоже на веточках не растут. Вот когда пережуем это ее «туманное прошлое», тогда запоем совсем по-другому. Тетра или нет – все равно придется выйти за стены и послать наш любимый сладенький Цион к черту.

Я сделала шаг в сторону:

– Не понимаю, зачем ты мне все это говоришь. Кажется, я ясно дала понять: твою позицию я не разделяю. И попрошу рядом со мной не сквернословить. Я с радостью подам на тебя жалобу.

Выйти за стены… Сыворотка могла вылечить тетру, но долгого иммунитета не давала. Даже если забрать с собой весь запас сыворотки, никакой жизни за стенами не устроишь. Разве что вывезти и ученых, и их лаборатории. Но если бы это было возможно! Вряд ли синтезирование сыворотки от тетры возможно в походной палатке…

– Ага-ага, – парень усмехнулся. – Не разделяешь… Поэтому ты и приперлась сюда в чем была и даже волосы не убрала.

Я спешно заправила прядки за уши и огладила складки платья.

– Ты ошибаешься. Мой вид ни о чем таком не говорит.

– Ну смотри.

Парень хмыкнул и отошел. Я смотрела ему в спину, снова и снова лихорадочно заправляя выбившиеся волоски за уши.

Может, когда-то Цион и умрет. Но точно не при мне. И я за свою жизнь точно сделаю все, чтобы Цион, а вместе с ним и я жили хорошо и у всех нас была надежда и цель. И сейчас я докажу этим людям в министерстве, что, какое бы простое на мне ни было платье, я достойнее остальных претендентов в тысячу раз.

Парень исчез в толпе, опустившись на свое место с краю зала, а в моей голове все звучал его голос: «Послать наш любимый сладенький Цион к черту…» Я зажмурилась, силясь выкинуть эту дурацкую фразу из головы, но теперь перед моими глазами появился тот парень, с которым я столкнулась вчера в переулке. Одетый в неприметно-серое, с неприметным же, хотя и хорошо очерченным лицом… Кем он был? Складной ножик говорил о том, что уж он точно послал Цион к черту.

Я ущипнула себя за руку и невольно охнула. Вышло больнее, чем раньше, да и вообще в последнее время я, кажется, перебарщивала с телесными наказаниями. Но как быть, если в голове такой бардак? Сейчас – в голове, через секунду – на языке…

Я вдохнула поглубже. У того парня из переулка и правда было симпатичное лицо. Высокие скулы, прямой нос и светлая, будто выцветшая прядка, спадавшая на глаза, – от всего этого замирало сердце. Но я все правильно сейчас сказала: альтернативные взгляды я не разделяю. Моя жизнь – Цион. А Цион – это его правила. Уж кто-кто, а я по этим правилам играть умею. И маме мое лицо на плакатах понравилось бы. Правда, она его не увидит…

В зале снова появился мужчина с порто-визором:

– Тесса ла’Дор!

Как я прошла по проходу, я даже не запомнила. Сердце колотилось так сильно, что я только его и слышала. Мужчина легко, очень равнодушно мне улыбнулся и кивнул на проход меж драпировками, где исчезали все предыдущие претенденты. Может, он меня не узнал. А может, это было и неважно. Я шагнула за занавеску.

Большую часть второго зала занимало круглое, ярко освещенное возвышение. По сторонам от него громоздились софиты и съемочная техника. Я пыталась выхватить взглядом объективы, ручки, штативы – все это стоило целое состояние, но министерство, конечно, могло себе все это позволить. И мужчина, куривший на ступеньках такую дорогую для Циона сигарету, очевидно, тоже занимал в министерстве не последний пост.

– Сюда.

Ко мне шагнула ла’Гарда. Она указывала на круг света, но я не могла отвести взгляда от ее идеальных, будто пластиковых ногтей.

– Ну? – поторопила она меня. – Нужно понять, как ты смотришься в кадре.