Цирк, да и только

– Здравствуйте! Вы не подскажете, как найти дачу Вырубовых?

– Не знаю таких, – мотнула она головой из стороны в сторону. – Они давно ее купили?

– Давно. Тогда Станислав Вырубов еще в цирке работал, клоуном.

– Да, здесь многие работники культуры дома имеют, поначалу для них тут дачный кооператив и организовали, а потом все, кому не лень, стали в Сосенках коттеджи строить. Вон видите, шпиль с петушком? – Женщина показала рукой, куда смотреть. – Это дача художника Кузнецова, его вдова там музей организовала. А рядом с ним совсем заброшенный участок, хотя раньше там отдыхал Михаил Федоров, артист нашего драмтеатра. С тех пор как он в Москву уехал, там все заросло. Не понимаю, почему он дачу не продал. Может, к старости на родину вернуться думает?

– Возможно, – я пожала плечами, не зная, как отвязаться от словоохотливой дачницы. Она, кажется, знала все, кроме того, что меня интересовало.

– А еще здесь дача нашего известного тенора Ивана Хмелькова, – вдруг сказала собеседница. – После его смерти она все время сдается. Ни дочь, ни внук почему-то не хотят здесь жить, на лето постояльцев пускают.

– А что, дача-то у него большая? – поинтересовалась я.

– В свое время домик добротный был, а сейчас здесь таких коттеджей понастроили, что его и не заметишь. А садик? Раньше ухоженный был, а теперь так, бурьяном не зарос и ладно. А ты не снять ли дачу хочешь? – предположила дачница.

– Хочу, – подтвердила я. – Раз вырубовскую не нашла, взгляну на хмельковскую. Вы не подскажете, как мне ее найти?

– Отчего ж не подсказать? – Женщина четко и доходчиво рассказала, как найти дачу известного тарасовского тенора. Поблагодарив ее, я пошла по этому маршруту.

Минут через десять я была у цели. Одноэтажный деревянный домик с верандой, наследником которого стал Антон, терялся на фоне соседних коттеджей. Остановившись около сосны, растущей перед самым входом на его дачный участок, я стала анализировать, с какой же стороны Хмельков соседствует с Вырубовыми. Впрочем, долго размышлять на эту тему мне не пришлось – из калитки вышел мужчина, похожий на Геннадия. Недолго думая, я направилась ему навстречу, а когда мы почти поравнялись, я ойкнула, сделав вид, что оступилась.

– Девушка, что с вами? – тут же отреагировал дачник.

– Кажется, я ногу подвернула. – Я стала усердно делать вид, что не могу самостоятельно и шагу ступить.

– Давайте я вам помогу, – предложил мужчина лет сорока, аккуратно взяв меня под руку. Я уже не сомневалась, что это Вырубов. У Геннадия и Андрея был один и тот же, несколько сужающийся книзу овал лица, одинаковый разрез темных глаз. Только у Генки в глазах все время играли смешливые искры, а глаза Андрея были трагически печальными. Если младший брат был всегда идеально выбрит, то старший не брился уже дня два-три.

– Спасибо, но я не хочу быть вам обузой. – Я скривилась, имитируя нестерпимую боль в щиколотке.

– Не говорите так. Помочь вам – это мой долг, ведь я врач. Давайте мы пройдем ко мне в дом, я осмотрю вашу ногу и окажу первую помощь. Если перелома нет, то тугой повязки будет достаточно. А еще у меня есть мазь, которая снимает болевой синдром. – Андрей смотрел мне прямо в глаза, ожидая моего решения.

– Благодарю вас за предложение, но я как-нибудь сама. – Я легонько отодвинула руку медика и попыталась сделать самостоятельно несколько шагов.

– Напрасно вы отвергаете мою помощь. Поверьте, у меня нет в голове никаких посторонних мыслей. Я же вижу, вам больно наступать на ногу. Так к чему упрямиться? – У Андрея был тот же тембр голоса, что и у брата. – А знаете что? Не хотите заходить в дом – не надо. Я могу осмотреть вашу ногу в саду. У нас там есть столик, скамеечки. Ну, что скажете?

– Похоже, у меня нет выбора. Мне действительно нужна медицинская помощь, – сдалась-таки я. – Вряд ли я найду здесь другого врача, а из города «Скорая» приедет через час, не раньше.

– Пойдемте. – Андрей повел меня к своей калитке. Легонько наступая на свою «травмированную» левую ногу, я кое-как доковыляла до забора, а затем и до скамейки.

– Вы подождите меня, я сейчас вымою руки и принесу аптечку. – Вырубов зашел в дом. Это был двухэтажный сруб с обширной резной верандой. Неподалеку от него стоял кирпичный гараж. Я подумала, если Урал здесь, в Сосенках, то, скорее всего, он в этом гараже.

Андрей Вырубов был дипломированным врачом, поэтому при осмотре моей ноги он мог понять, что я симулирую травму. Надо было что-то предпринять, дабы он не уличил меня во лжи и не заподозрил, что я появилась здесь не случайно. Моей фантазии хватило лишь на то, чтобы растереть левую щиколотку до покраснения. Только я закончила эту процедуру, как доктор вернулся.

– Как вас зовут? – запоздало поинтересовался он.

– Лена, – ответила я, мило улыбнувшись.

– А меня – Андрей Станиславович. Можно просто Андрей. – Вырубов присел передо мной на корточки. – Вы не могли бы снять обувь и поднять джинсы?

– Могла бы. – Я скинула с левой ноги балетку и, несколько смущаясь, естественно для проформы, немножко подняла левую штанину.

– Так больно? – спросил Андрей, пальпируя мою ступню.

– Нет.