Цирк Доктора Дулитла

— Нет, они уже перестали этим заниматься. Им удалось найти только плащ и шляпку «жертвы». Мы скажем, что ты просто выбрасывал в море старую одежду, ведь отчасти так оно и было, правда? А когда я им объясню, в чем дело, все разговоры о тебе прекратятся, а даже если и не прекратятся, они вряд ли дойдут до твоих циркачей. Но послушай, Дулитл. Я хочу попросить тебя об одном одолжении: не мог бы ты больше не приводить сюда своих зверей и не бросать их с наших обрывов? А? Если это войдет у тебя в привычку, мне будет уже трудно объясняться с полицией. К тому же, твои проделки наносят непоправимый вред цирковому делу. А сейчас подожди здесь, пока я все не улажу официально, а потом поскорее уезжай из наших краев, понятно?

— Хорошо, — ответил Доктор. — Спасибо тебе. Но послушай, я все же хочу поговорить с тобой об охоте на лис. Представь себя в лисьей…

— Нет, нет, нет, — сказал сэр Уильям, поднимаясь. — Сейчас я отказываюсь продолжать этот спор, Джон. Слышишь, сюда уже идет старший полицейский. И вообще в нашей стране чересчур много лис. Надо же как-нибудь контролировать их численность.

— У тебя здесь очень милая тюрьма, Уил, — сказал Доктор, когда старший полицейский открыл дверь, чтобы войти. — Спасибо, что зашел ко мне.

После того, как сэр Уильям со старшим полицейским ушли, Доктор решил немного размяться и начал ходить по своей камере. Меряя ее шагами вдоль и поперек, он раздумывал о том, как поживают без него его питомцы, сможет ли он создать такой цирк, какой они хотят, и о многих других вещах. Через полчаса к нему в камеру вошел полицейский сержант. Он был необычайно вежлив и любезен.

— Старший полицейский приносит вам свои извинения, Доктор, — сказал он. — Мы допустили непростительную ошибку, задержав вас. Но это не наша вина. Во всем виноваты моряки береговой охраны, которые вас арестовали. Очень глупо с их стороны, очень. Обвинение с вас снято, сэр, и вы можете идти, куда пожелаете.

— Спасибо, — сказал Доктор. — Знаете, у вас здесь очень мило. Я бы даже сказал, что это одна из лучших тюрем, в которых мне доводилось бывать. Передайте старшему полицейскому, что ему совершенно незачем извиняться. Я здесь так великолепно выспался! Да и вентиляция у вас отличная. Я мог бы даже писать здесь свои книги — это превосходное место для занятий: никто не мешает, и помещение хорошо проветривается. Но, к сожалению, меня ждут дела, поэтому я должен идти. До свиданья, господин сержант, счастливо.

— И вам тоже счастливо, — ответил сержант. — Выход — в конце коридора.

Доктор вышел из полицейского участка, но тут же остановился.

— Боже, — пробормотал он. — У меня же совсем нет денег! Как я доеду обратно до Эшби? Мне нечем будет заплатить за дилижанс. Может быть, сэр Уильям одолжит мне гинею?

И он повернулся и пошел обратно в полицию. Но в кабинете старшего полицейского ему сказали, что мировой судья уехал на охоту и вернется не раньше завтрашнего утра.

Доктор собрался было уходить, но снова что-то вспомнил.

«Я мог бы взять с собой оставшиеся полбуханки, — подумал он. — Все-таки она принадлежит мне как арестанту. Думаю, она мне пригодится — ведь до Эшби придется добираться без пенни в кармане».

И Доктор поспешил обратно в свою камеру. Там уже наводил порядок один из полицейских.

— Извините, — вежливо сказал Джон Дулитл. — Подметайте, пожалуйста, я вам не помешаю. Я тут кое-что забыл. Ах, вот она — моя буханка! Спасибо. У вас здесь превосходный хлеб.

И узнав у полицейского имя булочника, который поставляет хлеб в тюрьму, Доктор отправился на свободу. Под мышкой он держал свои законные полбуханки.

ГЛАВА 4 ЛИСИЦА ПО ИМЕНИ НОЧНАЯ ТЕНЬ

Без пенни в кармане, но в прекрасном расположении духа, Доктор разгуливал по Бристолю до тех пор, пока не вышел в центр города, на рыночную площадь. Там сходились три больших дороги: одна вела на север, другая на юг, а третья — на восток.

Доктор полюбовался городской ратушей (это было очень красивое и старинное здание) и свернул на дорогу, ведущую на восток. Но не у пел он сделать и нескольких шагов, как ему вдруг пришло в голову, что будет неразумно возвращаться в Эшби тем же путем, каким он добирался сюда. Он решил не рисковать и пойти в обход — по южной дороге. Там-то он наверняка не встретит никого, кто видел его в дилижансе или на постоялом дворе. И Доктор повернул на юг.

Было чудесное утро. Ярко светило солнце, громко чирикали воробьи, и важно шагающий по дороге Джон Дулитл с буханкой под мышкой думал, что жить на свете в такой день очень приятно.

Скоро последние дома остались позади, и Доктор очутился за городом. К полудню он подошел к перекрестку, на котором стоял указатель: «Эплдайк, 10 миль». Указатель был повернут на восток — в сторону небольшой проселочной дороги.

«Какая прелестная дорожка! — подумал Доктор. — И направление для меня подходящее. Разве можно пройти мимо деревни с таким красивым названием?»

И хотя он ушел от города совсем недалеко, Доктор снова свернул на восток — на проселочную дорогу, ведущую в Эплдайк.