Цирк доктора Дулиттла

И доктор с Софи снова двинулись в путь.

Уже смеркалось, когда они подошли к мельнице старика Хоббеса. Доктор осмотрелся, походил вокруг, заглянул в амбар и сарай, и только когда он убедился, что в окрестностях нет ни живой души, Софи вылезла из воды и заковыляла по большому лугу в обход мельницы. Затем доктор вздремнул часок, а когда взошла луна, путешественники пошли дальше.

На следующий день они увидели город с фабриками, о котором говорили водяные курочки. Джон Дулиттл строго-настрого приказал Софи спрятаться под водой, а сам отправился в город. Он хотел узнать, не дошли ли туда слухи о похищении тюленихи из цирка в Ашби, а заодно купить себе немного еды.

Было еще рано, и на дверях лавочек со съестным висели большие замки. Все же доктору удалось отыскать придорожную харчевню и подкрепиться булочками с сыром. И тут он вдруг обнаружил, что деньги на исходе. Их едва хватило на то, чтобы расплатиться с хозяином харчевни, и после этого у него осталось всего лишь два пенса. Но доктор никогда не любил деньги, поэтому он вовсе не расстроился и отдал последние две монетки чумазому мальчишке — уличному чистильщику обуви. Обрадованный мальчишка старался вовсю и так надраил разбитые башмаки доктора, что те заблестели не хуже, чем медные кастрюли на кухне у Крякки. Затем доктор разведал дорогу в обход города и вернулся к Софи.

Они беспрепятственно обошли город стороной и снова оказались у реки. Пешая прогулка утомила Софи, да и доктор чувствовал себя немногим лучше. Надо было подумать об отдыхе.

Они устроились в тени большого дерева. В его ветвях свила себе гнездо трясогузка, и доктор попросил ее покараулить, пока они будут спать. Софи улеглась в воде, а голову положила на торчавший на берегу пенек. Доктор растянулся на траве и мгновенно уснул.

Проснулся он оттого, что трясогузка ухватила его клювом за ухо и дергала изо всей силы.

— Через луг едет крестьянин на телеге, — пискнула птичка. — На вас он, может быть, и не обратит внимания, но Софи храпит так, что даже раки на берег из воды полезли. Медведь и тот храпит тише. Разбудите ее!

Доктор разбудил тюлениху, и та тут же скрылась под водой, а когда опасность миновала, они снова тронулись в путь и шли к морю весь день и всю следующую ночь.

Чем ближе к морю, тем суровее становилось вокруг. Большие луга со стадами овец сменились каменистым пустынным бездорожьем, не стало камышей и деревьев на берегу реки. Доктор с трудом брел среди больших валунов.

К вечеру второго дня вдали показались огни порта. По обоим берегам Бристольского залива высились скалы. Среди скал петляли широкие дороги, ведущие в Кардифф. По ним туда и обратно беспрерывно сновали почтовые кареты, тяжело груженные телеги и щегольские экипажи. Плыть дальше по реке Софи не могла, путь через порт был ей заказан.

Доктор снова вырядил Софи в шляпку, а плащ держал в руках наготове, на тот случай если им вдруг кто-то встретится. К счастью, уже было поздно, местные жители сидели по домам.

До берега моря было не больше мили, они уже видели прибрежные скалы. Двигались беглецы медленно, с холма на холм, оставляя в стороне дома и то и дело натыкаясь на каменные ограды вокруг полей и пастбищ. Джону Дулиттлу ничего не стоило перемахнуть через ограду одним прыжком, но для несчастной тюленихи даже невысокая стена из камня становилась непреодолимым препятствием. Поэтому доктору приходилось переносить Софи на другую сторону.

Софи не жаловалась и упрямо карабкалась вверх на холмы, силы ее таяли. И когда они наконец преодолели холмы и морской ветер пахнул им в лицо, Софи упала и не могла больше сделать ни шагу. А до моря оставалась сотня шагов.

Из ближайшего дома вышли двое мужчин. Доктор, испугавшись, что теперь, у самой цели, их схватят, поспешно накинул на тюлениху плащ и подхватил ее на руки. Пошатываясь от тяжести, он вынес ее на край скалы.

— Море! — воскликнула Софи. — Как оно прекрасно! Как чудно оно блестит в лунном свете. Наконец-то я поплыву на Аляску, к моему дорогому Тофти!

— Да, Софи, твои мучения уже позади, — сказал доктор. — Кланяйся от меня тюленям и моржам.

Он наклонился и посмотрел вниз. У подножия скалы пенилась морская вода.

— Прощай, Софи, — с трудом проговорил доктор. Он смертельно устал и судорожно хватал воздух открытым ртом. — Прощай и будь счастлива!

Последним усилием он приподнял еще выше тяжелое тело тюленихи и бросил ее в бурные воды Бристольского залива.

Ветер сорвал шляпку и плащ с тюленихи, и теперь эти бесполезные вещи, плавно покачиваясь в воздухе, медленно опускались вниз, а Софи уже кувыркалась в морской пене. Она нырнула, затем вынырнула, махнула доктору на прощанье ластом и поспешила на север.

— Ну вот и все, — сказал доктор сам себе и вытер носовым платком пот со лба. — Слава Богу! Вопреки всему, что пророчил Мэтьюз Магг, Софи уплыла, а я не попал в тюрьму.

И вдруг холодный пот снова выступил у него на лбу, а по спине пробежала дрожь. Чья-то тяжелая рука опустилась на его плечо.

Глава 3. Мировой судья барон Вильям Пибоди