Цирк

— Я хотел бы сегодня вечером поговорить с ней. Вы не против?

— Две головы — хорошо, а три — лучше? — улыбнулся Харпер. — Вряд ли это комплимент для меня.

— Смотря с какой точки зрения. Я не могу допустить, чтобы вы были слишком тесно связаны с тем, что я делаю. Вы координатор, единственный человек, который знает, что происходит на самом деле, — я продолжаю думать, что вы рассказали мне еще не все, но это, по-видимому, не так важно. Кроме того, я усердно ухаживаю за этой девушкой, — хотя и в соответствии с инструкциями, но все же задача не кажется мне неприятной, — и люди привыкли видеть нас вместе.

Харпер беззлобно ухмыльнулся.

— Они также привыкли видеть, как вокруг Марии увивается юный Генри.

— Я вызову его на дуэль, когда мы доберемся до какого-нибудь подходящего европейского пейзажа — нужно ведь соблюсти антураж. Мне не нужны от Марии идеи, мне нужна только ее готовность к сотрудничеству. Не имеет смысла обсуждать это с вами, пока я этого не добился.

— Никаких обид. Когда вы встретитесь с ней?

— После ужина.

— Где? Здесь?

— Нет. Для доктора вполне естественно навестить меня, то есть проявить заботу о ценном имуществе цирка. Но, как вы уже заметили — или сделали вывод из священнодействия Картера с его детектором, — вполне возможно, что кто-то проявляет ко мне излишнее любопытство. Не хочу, чтобы начали следить и за Марией.

— В таком случае я предлагаю ее каюту.

Бруно на мгновение задумался.

— Я так и сделаю.

Перед ужином Бруно прошел в большую гостиную с баром и обнаружил там Марию, одиноко сидящую за угловым столиком. Он уселся рядом с девушкой и заказал себе лимонад.

— Просто не верю своим глазам! Мария Хопкинс — и в полном одиночестве.

— А кто виноват? — ответила Мария с некоторой резкостью.

— Надеюсь, не я?

— Ко мне относятся, как к парии, как к изгою. Здесь немало приятных мужчин, которые с удовольствием угостили бы меня и поболтали со мной. Но нет, я как зачумленная, ведь в любой момент может войти великий Бруно. — Девушка немного подумала. — Или Генри, что ничуть не лучше. Мало того, что он для своего дядюшки свет в окошке и радость его очей, — а его дядюшка, не забывайте, большой белый вождь, — так он еще и запугивает меня всякими мрачными предположениями. Единственный человек, который любезен со мной, — это ваш громадный друг. Вы знаете, что он зовет меня вашей возлюбленной?

— А вы — моя возлюбленная? Это я, что называется, прощупываю почву.

Мария отнеслась к реплике Бруно с молчаливым презрением.

— Ну ладно. И где же этот соперник, домогающийся руки моей возлюбленной? Я только что говорил о нем с доктором Харпером. Как только доберемся до Карпат, вызову его на дуэль. Вы должны прийти посмотреть. В конце концов, мы будем драться из-за вас.

— Да перестаньте же! — Мария пристально посмотрела на Бруно и вопреки своему желанию улыбнулась.

— А все-таки, где Генри?

— Отправился выслеживать врага. — Девушка невольно понизила голос. — Он за кем-то наблюдает. Последние два дня Генри только и делает, что следит за кем-то, кто, по его утверждению, следит за мной.

Как ни странно, Бруно это ничуть не позабавило.

— Почему вы раньше мне об этом не сказали?

— Мне казалось, это не важно. Я не придавала этому значения.

— Не придавали? А сейчас?

— Я уже не уверена.

— Зачем кому-то понадобилось за вами следить?

— Если бы я знала, то сказала бы вам.

— В самом деле?

— Думайте что хотите.

— Вы говорили об этом доктору Харперу?

— Нет. В том-то и дело, что говорить фактически не о чем. Мне вовсе не хочется, чтобы надо мной смеялись. Мистер Харпер и так не слишком лестного мнения обо мне. Я вовсе не хочу, чтобы он решил, что я именно такая дуреха, как он и предполагал.

— Этот таинственный преследователь — у него есть имя?

— Да. Его зовут Вери. Он коридорный. Невысокий мужчина с худым бледным лицом, прищуренными глазами и темными усиками.

— Кажется, я его видел. Он убирает вашу каюту?

— Не мою, а мистера Ринфилда.

Бруно на мгновение задумался, потом, по-видимому, утратил интерес к этой теме и поднял свой бокал.

— Мне бы хотелось встретиться с вами после ужина. В вашей каюте, если вы не против.

Мария тоже взяла свой бокал и улыбнулась.

— Ваше здоровье!

После ужина Бруно и Мария совершенно открыто ушли вместе. К этому уже привыкли, и их совместный уход больше не вызывал удивления. Секунд двадцать спустя Генри также поднялся и неторопливой походкой покинул столовую через противоположную дверь. Сразу за дверью он ускорил шаг, перешел на другой борт, двинулся в сторону кормы, потом спустился по трапу и оказался возле пассажирских кают. Бруно и Мария опережали его примерно на пятнадцать метров. Генри спрятался за трапом и застыл в тени.

В этот момент еще одна фигура, а точнее, часть фигуры показалась из бокового прохода слева, метрах в шести от Генри. Увидев Бруно и Марию в коридоре, мужчина тут же юркнул обратно, однако недостаточно быстро, чтобы Генри не успел узнать его. Это был, конечно же, Вери. Генри почувствовал истинное удовольствие.