Цитадель

— Какой ты зануда, Рик, подумаешь, лошадей загнали, — фыркнула девушка. — Невелика беда. Нужно будет, еще купим.

— У тебя остались деньги?

— Деньги — дело наживное, — поморщилась она. — И вообще, что это ты разнылся?

Она привстала, окинула Рикерта пристальным взглядом и присвистнула.

— Ага, вот оно что. Вижу, ты опять расклеился.

Айрис соскочила на пол и уселась на постель Рика.

— Что же нам с тобой делать? Ты вон и двух шагов ступить не можешь.

— Десять миль, — проворчал он.

— Вот я и говорю — может, сразу тебя прибить, чтоб не мучался?

— Очень смешно. — Рикерт тяжело вздохнул и смежил веки. — Мне нужно поспать.

— Или, может, уволить? Что это за слуга — пришел, упал и дрыхнет. А за лошадьми присмотреть, а…

— Лошади пали, — напомнил Рик, не открывая глаз.

— Ну еще что-нибудь… Что, у меня работы мало? Ишь разлегся, аристократ.

— Делай что хочешь, только дай отдохнуть.

Айрис смолчала, и вскоре Рик задремал. Какое-то время она сидела рядом, покусывая губы, затем сходила на кухню трактира и принесла теплой воды. Очень осторожно, чтобы не разбередить раны и не разбудить Рика, она сняла бинты и смыла запекшуюся кровь.

— Надо и впрямь что-то делать, — пробормотала она вполголоса. — Пока ты не превратился в полную развалину.

Плотно затворив ставни и заперев дверь, Айрис закатала рукав своей куртки и вынула нож.

— Давай-ка попробуем вот что.

Она соскребла ножом корку с ран Рикерта, облизнулась при виде проступивших капелек крови и чиркнула себя лезвием по запястью. Кровь капала медленно, словно нехотя, тяжелыми крупными каплями, но вскоре порез затянулся, а багровые потеки растаяли без следа.

Впрочем, Рикерту нужно было немного. Впитав кровь девушки, его раны потемнели и немного увеличились. Несколько секунд Айрис вглядывалась в эти багровые пятна.

— Возможно, мне тоже не повредит… — прошептала она.

Айрис кольнула ножом рану, и несколько тоненьких ручейков крови устремились на простыню. Стрельнув глазами в сторону Рика и убедившись, что он крепко спит, она склонилась над ним и стала слизывать кровь.

Тоненькие полоски лунного света, пробивавшиеся сквозь щели в ставнях, высветили искаженные до неузнаваемости черты лица Айрис. От крови давно уже не осталось и следа, но она все еще облизывала раны, а иногда покусывала голени Рикерта, точно выбирая себе кусок пожирнее.

Оторвавшись, Айрис вытерла губы и вздрогнула от внезапно нахлынувшего желания. Девушка искоса взглянула на Рикерта. Она могла разбудить его. А могла сделать так, чтобы он не проснулся, чтобы ни случилось. Впрочем, последнее она уже сделала.

Айрис сдернула с него одеяло и легла рядом. Провела ладошкой по лицу, по шраму, который рассасывался не по дням, а по часам. Еще немного и Рик превратится в настоящего красавчика. А ведь он, пожалуй, с его нелюбовью к зеркалам, даже не заметит этого.

Рикерт заворочался, что-то замычал во сне, шевельнулись руки и ноги, точно он куда-то хотел бежать. Но стоило Айрис шепнуть ему ласковое слово, как молодой человек успокоился. Морщины разгладились, проступила блаженная улыбка. Рука Айрис скользнула сверху вниз, послышался треск рвущейся ткани, и Рикерт оказался полностью обнаженным.

Айрис плохо сознавала, что делает. Иногда волны страсти захлестывали ее, и разум словно отключался на время, так что все происходило как бы урывками. Но это было настолько приятно и необычно, что она даже не пыталась противиться.

Вот она ласкает Рикерта. А вот она уже сверху, и уже изгибается в сладкой истоме. Вот Рикерт запрокидывает голову, и она покрывает его шею поцелуями. И вот уже на губах солоноватый, но такой сладкий привкус человеческой крови. Не открывая глаз, Рик тяжело сопит, даже мычит от удовольствия. А вот в его стоне появляются как будто нотки боли, и это вдвойне приятно.

А потом Айрис вдруг слышит, как из нее рвется глухое рычание, и она понимает, что сильнее всего на свете хочет впиться сейчас в человеческую плоть, хочет рвать, кусать и кромсать, пока страсть ее не взорвется фонтаном неземного наслаждения.

Разум вновь отступил под напором чувств, а когда сознание вернулось, Айрис обнаружила себя сидящей на полу в дальнем углу комнаты. Уткнувшись лицом в колени, она плакала.

Когда приступ ярости миновал, Айрис открыла глаза и поморщилась. На твердой как железо поверхности балки виднелись глубокие вмятины от ее когтей. Девушка бросила встревоженный взгляд вниз и облегченно вздохнула — ратманы оживленно переговаривались, так что прислушиваться к подозрительным звукам наверху было некому.

Пришел бургомистр. В отличие от разнаряженных в золото и серебро сограждан, оделся он попроще, удовольствовавшись бархатным кафтаном, однако толстенная золотая цепь на груди могла дать фору любому.

В коридоре послышались тяжелые шаги, зазвенели шпоры, забряцала амуниция. Айрис довольно оскалилась. Наконец-то! Впору было возблагодарить господа за то, что ожидание не слишком затянулось.