Цитадель

- Ага, вы, конечно, доктор Мэнсон. Входите, мой дорогой, входите. Я жена доктора, миссис Пейдж. Надеюсь, вас не утомила поездка? Очень рада, что вы приехали. Я чуть с ума не сошла после того, как уехал тот ужасный субъект, что последним служил у нас. Жаль, что вы его не видели! И мот же, скажу я вам! В жизни такого не встречала. Ну, теперь, когда вы здесь, все будет в порядке. Пойдемте, я сама провожу вас в вашу комнату.

Комната Эндрью наверху оказалась маленькой каморкой, в которой стояли латунная кровать, желтый лакированный комод и бамбуковый столик с кувшином и умывальным тазом. Оглядываясь кругом, в то время как круг

лые черные глаза хозяйки испытующе следили за выражением его лица, Эндрью сказал с натянутой вежливостью:

- Что ж, здесь очень уютно, миссис Пейдж.

- Да, разумеется.- Она улыбнулась и матерински погладила его по плечу.Вы здесь отлично устроитесь, мой милый. Относитесь ко мне хорошо, и тогда я к вам буду относиться хорошо. Честно сказано, не так ли? Ну, а теперь пойдемте, я вас сию же минуту познакомлю с доктором Пейджем.- Она остановилась, все так же испытующе глядя ему в глаза, но стараясь говорить непринужденно: - Не помню, писала ли я вам, что доктор... в последнее время не совсем здоров.

Эндрью с внезапным удивлением посмотрел на нее.

- О, ничего серьезного,.-продолжала она поспешно, раньше чем он успел вставить слово. - Он слег цеделюдругую тому назад. Но скоро совсем поправится. Можете в этом не сомневаться.

Озадаченный Эндрью шел за ней до конца коридора.

Здесь она открыла одну .из дверей и весело воскликнула:

- Эдвард, вот доктор Мэнсон, наш новый помощник!

Он пришел с тобой поздороваться.

Когда Эндрью. вошел в комнату - длинную, обставленную по-старомодному спальню с наглухо закрывавшими окна синелевыми портьерами и скудным огнем в камине,- Эдвард Пейдж медленно повернулся на постели,- видно было, что это стоило ему больших усилий. То был высокий костлявый человек лет шестидесяти, с лицом, изрезанным суровыми морщинами, с утомленными светлыми глазами. Лицо его носило отпечаток страдания и какогото терпеливого изнеможения. Но это было еще не все. При свете керосиновой лампы, падавшем на подушку, видно было, что половина лица неподвижна и желта, как воск.

Вся левая половина тела также была парализована, а левая рука, лежавшая на лоскутном одеяле, скрючена так, что походила на какую-то желтую шишку. Заметав все эти признаки тяжелого и далеко не недавнего паралича, Эндрью ощутил внезапный ужас. Наступило неловкое молчание.

- Надеюсь, что вам здесь у нас понравится,- сказал, наконец, доктор Пейдж. Он говорил медленно, с трудом, глотая слова.- И надеюсь, что работа окажется вам по силам. Вы еще очень молоды.

- Мне двадцать четыре года, сэр,- натянуто возразил Эндрью.- Конечно, это первая моя служба... но я работы не боюсь.

- Вот видишь, Эдвард! - подхватила, сияя, миссис Пейдж.- Ну, не говорила ли я тебе, что со следующим помощником нам повезет!

Лицо Пейджа еще больше застыло. Некоторое время он смотрел на Эндрью. Но потом как будто утратил интерес к нему и сказал устало:

- Надеюсь, вы от нас не сбежите.

- Господи боже мой! - воскликнула миссис Пейдж.- Что это за разговоры! - Она повернулась к Эндрью, улыбкой прося извинения.- Это оттого, что он сегодня чуточку не в духе? Но он скоро встанет и опять примется за дело. Не правда ли, милый?-Она наклонилась и крепко поцеловала мужа.- Ну, отдыхай. Как только мы поедим, Энни принесет и тебе поужинать.

Пейдж ничего не ответил. От каменной неподвижности половины его лица рот казался искривленным. Здоровая рука протянулась к книге, лежавшей на столике у кровати.

Эндрью заметил ее заглавие: "Дикие птицы Европы".

Еще раньше чем больной принялся за чтение, новый помощник почувствовал, что пора уходить.

К ужину Эндрью сошел вниз в ужаснейшем смятении.

Он получил это место помощника врача, откликнувшись па объявление в "Ланцете". Но в переписке миссис Пейдж ни словом не упоминала о болезни доктора Пейджа. А между тем Пейдж, несомненно, тяжело болен,-налицо все признаки кровоизлияния в мозг, лишившего его трудоспособности. Пройдет немало месяцев, раньше чем он опять будет в состоянии работать, если это вообще когда-нибудь будет.

Но, сделав над собой усилие, Эндрью перестал думать об этой неприятности. В конце концов он молод, здоров, ничего не имеет против лишней работы, которая достанется на его долю из-за болезни Пейджа. В своем энтузиазме новичка он жаждал целой лавины пациентов.

- Вам повезло, дорогой мой,- весело объявила миссис Пейдж, суетливо влетая в столовую.- Сегодня вы можете сразу ужинать. Амбулаторного приема не будет.

Дэй Дженкинс проделал все вместо вас.

- Дэй Дженкинс?

- Да, это наш аптекарь,- небрежно пояснила миссис Пейдж.- Он у нас мастер на все руки. И услужливый

малый. Некоторые даже называют его "доктор Дженкинс", хотя, конечно, его ни в коем случае нельзя равнять с доктором Пейджем. Он последние десять дней принимал больных в амбулатории и делал все визиты тоже.