Цитадель автарха

Теперь, глядя прямо в маленькое сморщенное личико, освещенное последним солнечным лучом, который проник через запыленную амбразуру, я уже не был уверен, что губы его вообще шевелятся. – Ты, как всегда, слышишь самого себя. Ты не можешь слышать других потому, что твой разум постоянно кричит, точно младенец в корзине. О, кажется, ты припоминаешь! – Помню, давным-давно я мерз и голодал. Лежал на спине, а со всех четырех сторон меня окружали коричневые стены, и я слышал свой собственный вопль. Да, наверное, я был тогда младенцем. Думаю, даже ползать не умел. Ты очень умен. А о чем я думаю сейчас?

– О том, что я – всего лишь бессознательное проявление твоей силы, вроде Когтя. Разумеется, ты прав. Я был изуродован и умер еще до своего рождения, и с тех пор меня хранят здесь в белом бренди. Разбей стекло.

– Я бы сначала расспросил тебя. – Брат мой, там, у дверей, один старик ожидает тебя с письмом.Я прислушался. До этого я внимал лишь его словам в моем уме и потому испытал довольно странное ощущение, вновь услышав реальные звуки – крики сонных дроздов среди башен и осторожный стук в дверь.

Посланцем оказался старый Рудезинд, который когда-то привел меня к комнате-картине в Обители Абсолюта. Я жестом пригласил его войти (к немалому удивлению караульных), ибо хотел с ним поговорить и знал, что при нем мне не нужно заботиться о поддержании собственного достоинства.

– Ни разу в жизни здесь не бывал, – признался он. – Чем я могу быть полезен вам, Автарх?

– Одно твое присутствие уже полезно нам. Ты знаешь, кто мы такие, не правда ли? Во время прошлой нашей встречи ты нас узнал.

– Если б мне не было знакомо ваше лицо, Автарх, я бы знал о вас раз в двадцать больше. Мне часто о вас рассказывали. Похоже, здесь ни о чем не говорят. Как вас тут взрастили и где потом видели. Как вы выглядели и что именно сказали. Не найдется ни одного повара, который не угощал бы вас пирожными. Все солдаты развлекали вас историями. Давненько я не встречал женщины, которая не целовала бы вас и не штопала бы дыры на ваших штанах. У вас была собака…

– Вот это верно, – вмешался я. – У нас действительно был пес.

– Да, а еще – кошка, птичка и некая тварь, которая воровала яблоки. Вы излазали здесь все стены и сигали с них вниз или раскачивались на длинной веревке. А бывало, делали вид, что прыгаете, а на самом деле прятались где-нибудь в укромном месте. Вы – это каждый мальчик, когда-либо живший здесь, и я слышал про вас истории, которые на самом деле произошли с людьми, состарившимися, когда я был еще юношей. Мне рассказывали о моих собственных поступках семидесятилетней давности.

– Мы уже поняли, что лицо Автарха постоянно скрыто маской, которую лепят ему другие люди. Вне всяких сомнений, это только на пользу: не слишком возгордишься, если тебе известно, насколько ты в действительности отличаешься от предмета общего поклонения. Но мы хотели бы услышать о тебе. По словам старого Автарха, ты был его стражником в Обители Абсолюта, а теперь выясняется, что ты служишь Отцу Иниру.

– Да, это так, – ответил старик. – Мне оказана такая честь, и я принес письмо от него. – Он достал маленький, слегка замусоленный конверт.

– А мы – хозяин Отца Инира. Он неуклюже поклонился.

– Я знаю это, Автарх.

– В таком случае мы приказываем тебе сесть и передохнуть. У нас к тебе вопросы, и не дело, чтобы человек твоего возраста стоял перед нами. Когда мы были тем мальчиком, о котором все говорят, или немногим старше, ты указал нам дорогу в книгохранилище мастера Ультана. Почему ты это сделал?

– Не потому, что я знал нечто неизвестное другим. И не потому, что так приказал мой хозяин – если вы это имеете в виду. Разве вы не прочитаете письмо?

– Чуть позже. Сначала я хочу получить краткий и откровенный ответ.

Старик, опустив голову, дернул себя за редкую бородку. Я заметил, как потянувшаяся за белыми волосками сухая кожа его лица образовала два маленьких полых конуса.

– Автарх, вы думаете, я уже тогда о чем-то догадывался. Возможно, кое-кто и догадывался. Быть может, догадывался мой хозяин – не знаю. – Он поднял на меня слезящиеся глаза, взглянул из-под бровей и снова опустил взгляд. – Вы были молоды и казались многообещающим юношей, потому-то мне и хотелось, чтобы вы поняли.

– Поняли – что?

– Я старый человек. Как был им тогда, так и остался теперь. Вы с тех пор повзрослели. Я сужу по вашему лицу. Я же едва ли стал старше, ведь этот срок – ничто для меня. Если подсчитать только то время, что я поднимался и спускался по стремянке, все равно получится более внушительная цифра. Я хотел, чтобы вы поняли, сколько всего было до вас. Узнали о существовании тысяч и тысяч, которые жили и умерли задолго до вашего появления, и некоторые из них были лучше вас. Я имею в виду, Автарх, – по сравнению с вами прежним. Резонно было бы предположить, что все выросшие здесь, в старой Цитадели, с момента рождения проникнуты этим знанием, но я убедился в обратном. Они постоянно находятся рядом, но так и остаются в неведении. Лишь визит в книгохранилище мастера Ультана открывает глаза самым смышленым.