Цитадель бога смерти

Он приложил руку ко лбу и мысленно поискал что-то внутри, как бы перебирая отдельные фрагменты своего мозга. Затем миниатюрное солнце снова вспыхнуло. Его сверхъестественное присутствие прогоняло тьму.

— Они… они увидят и найдут нас, — запротестовал Эрейзан.

— Нет.

Тирус нахмурился и закончил свое заклинание. Солнце как будто покрылось вуалью и свет, отфильтрованный ею, окружил Тируса и Эрейзана.

— Теперь мы можем видеть их, а они нас не увидят.

— Это… это требует твоих сил, — сказал Эрейзан, стараясь держать голову прямо. Он застонал и схватил руками за кровоточащую рану, но Тирус отвел его руку.

— Потом. Пошли. Нам нужно к воротам. Ты помнишь район за лавкой торговца тканями? В лавке мы видели заднюю дверь. С помощью богов мы оставим преследователей далеко сзади.

Он обнял рукой акробата и повел его по улице.

При свете Тирус легко находил дорогу. Но он был вынужден двигаться очень осторожно из-за слабости Эрейзана. Временами Эрейзан останавливался, почти теряя сознание и тяжело опираясь на Тируса. Мало-помалу его шаги становились все увереннее и его согнутая фигура постепенно выпрямлялась. Кода они встретили полицейский патруль на углу, Эрейзан уже мог идти также быстро, как и Тирус, скрываясь от патруля под волшебным колпаком. Один из полицейских дотронулся до вуали, закрывавшей их, и обжег руку. Он удивленно осмотрел ее и что-то неуверенно пробормотал. Но, однако, он не нашел ничего, что могло бы объяснить это явление. Некоторое время он смотрел прямо на Тируса и Эрейзана, в действительности глядя сквозь них на стены домов. Озадаченный необъяснимым ощущением, он поспешил за своими товарищами.

Когда друзья подошли к базару, то увидели, что он хорошо освещен и сильно охраняется полицией, которой платили сами торговцы. Пользуясь светом фонарей, Тирус выключил свое солнце и сосредоточился на том, чтобы сделать волшебный колпак более надежным. Эрейзан еще не пришел в себя полностью, и Тирус не торопил его. Он выбрал безопасный путь, чтобы пересечь рыночную площадь. Торговцы устроились на ночлег в своих повозках, или прямо под открытым небом. Несколько очагов были разложены прямо на камнях мостовой, и люди собрались вокруг них, чтобы расслабиться и посплетничать о том, что произошло за день, пинками прогоняя бродяг, устроившихся спать в недозволенных местах. Однажды какая-то собака наскочила на колпак и, в ужасе завывая, убежала прочь. Тирус боялся, что кто-нибудь полюбопытствует, что же так испугало собаку. Но ее лай вызвал только град камней вдогонку животному: таким способом рассерженные граждане пытались успокоить собаку. Тирус и Эрейзан прошли совсем близко с патрулем и смогли расслышать обрывки разговора о недавних событиях в Куреде.

— …и больше сообщений не было?

— Пока нет. Только то, что сообщил Латас недавно. Что-то о трупах на улице Мясников. Все жители в истерике. Они говорят, что тигр напал на кого-то прямо под их окнами.

Первый полицейский в изумлении переспросил:

— Тигр?

— Да, они говорят, что рычанье было, несомненно тигра.

— Этот гражданин, который утверждает, что это был тигр, не мог перепутать его с кошкой?

— Я был там и могу сказать, что там был скорее всего тигр. Поскольку труп, лежащий там, разорван клыками и когтями тигра.

Эрейзан закрыл лицо руками и шел так, почти вслепую. Тирус обхватил его, и вел, ожидая, пока тот успокоится, а в это время слушал разговор полицейских.

Пожилой полицейский отнесся к этому скептически.

Тигр! Ха! Там в речном секторе всякое случается. Эти бандиты убивают друг друга все время.

— Это же на улице Мясников, — напомнил второй. — Совсем рядом с кварталами, где живут честные люди.

— Ну вот тебе и объяснение. Кто-нибудь из мясников решил подшутить и выбросил тушу, разделав ее так, что можно подумать, что она разорвана тигром, как будто тигр бродит по Куреду.

— Но убиты-то люди, а не коровы и не бараны, — сопротивлялся второй.

Тирус дальнейшего не слышал, так как они уже ушли далеко. Он был рад тому, что акробат тоже не слышал продолжения этой беседы. Конечно, Эрейзан не делал ничего плохого и неправильного: он ведь защищался от убийц, но сам Эрейзан не разделял этого убеждения.