Цитадель Магии (СИ)

   Главе Цитадели раз за разом приходится доказывать свою власть. Превентивные меры - штука полезная, но каждый убитый Великий Маг - это риск не выиграть очередное Соревнование. Конечно, можно запереть всех в Коконы Смерти, и Цэпсиуса в том числе. Это бы решило внутренние проблемы. Но потеря таких могущественных чародеев как тот же Цэпсиус - это ослабление Цитадели и гарантированный провал на трёх-четырёх ближайших Соревнованиях. Что Лавренций допустить не мог. Ведь проигрыш не сулит ничего хорошего. В первую очередь, помимо утраты партии "Эликсира", это уязвлённое самолюбие. Во вторую - потеря открывшегося измерения (так называемой субреальности, альтернативного мира, входящего в состав одного из восемнадцати мирозданий). С вытекающими отсюда последствиями: упущенная возможность прибрать в свои руки новые знания, перспективных учеников и тонны свободно парящего магического потока - именно такая награда достаётся победившей команде Великих Магов. В третью очередь, особо важную для Лавренция: поражение отдалит на неопределённый срок встречу с Поскоттом. Наставник после окончания учёбы лишь дважды снисходил до ученика. Первый раз - чтобы подарить Стража, второй - поздравить с победой на первом же Соревновании. С тех пор Лавренций тешил себя надеждой, что новая победа будет для Поскотта поводом встретиться с учеником. Ведь к учителю накопилось множество вопросов...

   "Идентификатор власти" легок в обращении. Достаточно срастить два энергоканала ауры с "усиками" антенны серебристого кубика. И владельцу артефакта открываются безграничные возможности. Серебристая энергия не преобразуется в заклинания, создавать конструкции не надо. Но стрелы, облака, стены, коконы - пожалуйста. Достаточно запустить маленький шарик антимагии, чтобы уничтожить ауру соперника. Какой бы ни стоял щит, антипод ничто не может остановить.

   Для управления Стражем магический поток не нужен. Всё необходимое есть в самом артефакте. Кубик внутри полый. Там заключена частичка энергии Великих Магов, которая окружена особыми рецепторами. Учитель Поскотт обозвал это устройство джойстиком. Лавренцию только и надо, что лепить из той частички различные фигуры, словно это пластилин, и отправлять в указанном направлении. "Идентификатор" посылает соответствующие сигналы, антимагия послушно выполняет приказ. Глава Цитадели настолько поднаторел в управлении Стражем, что может это делать на уровне рефлексов...

   Повинуясь приказу, частичка энергии принимает вид рыболовной сети. Между Первым Великим Магом и непрошеным гостем разгорается серебристое свечение. Антимагия набрасывается на жертву. Ячейки схлопываются, образуя кокон.

   - Забавно! - бледнолицый юнец нисколько не испугался заточению, он с интересом осматривал свою тюрьму. - Оказывается, антипод угнетает ауру. Должно быть ваши жертвы, Лавренций, на коленях просят о помиловании...

   Ученик Арханиуса важно закивал.

   - О да, я их понимаю! Тут атмосфера какая-то... нездоровая, - парень скривился. - Для кожи вредная, да.

   Молодой человек в упор посмотрел на главу Цитадели:

   - А сами-то бывали в их шкуре, а Лавренций?

   Мужчина непонимающе нахмурился. Ещё ни один заключённый не вёл себя так уверенно, едва очутившись в коконе. Лавренций мотнул головой, сосредотачиваясь. Ничего, серебряная пуля расставит всё на свои места.

   Первый Великий Маг дал команду, с внутренней стенки отделился шарик размером с горошину. Антимагия устремилась к человеку, но долетев до ауры просто... растаяла.

   Глаза Лавренция полезли на лоб. Как такое может быть?!

   Сюрпризы на этом не закончились. Черноволосый наглец снова удивил. Сделав шаг вперёд, он вышел из серебристого кокона, как будто его никакая антимагия и не сдерживала.

   По позвоночнику мужчины пробежал предательский холодок.

   - Ты... но как? - проговорил глава Цитадели, чувствуя, как у него пересыхает в горле.

   - Лавренций, Лавренций... - цокнул языком ученик Арханиуса, улыбаясь и качая головой. - Есть одна поговорка: твори добро, и добро к тебе вернётся...

   В следующий миг лицо бледнолицего парня преобразилось. Глаза сверкнули первобытной яростью. Он прошипел ядовитой змеёй:

   - Ты унизил меня, Лавренций... Унизил и обозвал недоумком! Не поверил в меня! Решил меня навечно оставить в Школе. А я мечтал поступить в твою проклятую Цитадель! Мечтал, слышишь! Три года я недоедал и недосыпал, учился и тренировался. Я грезил Цитаделью! Грезил с первого дня учёбы в Школе. А ты одним махом лишил меня мечты! Урод! Если бы не Мастер-маг Арханиус...

   - Но ты всё равно поступил в Цитадель... - невнятно прошептал Первый Великий Маг. Он был загипнотизирован, подавлен эмоциональной мощью непрошеного гостя.

   Если блокирование магического потока воспринялось мужчиной как досадное недоразумение, а иммунитет к антимагии надломил что-то в душе, то экспрессия слов юнца заставила Лавренция съёжиться в маленький, трусливый комок. Казалось, напротив главы Цитадели стоит обычный молодой человек. Но от парня веяло такой жутью, что перед ним спасовал старейший и могущественнейший чародей Цитадели.