Цитадель Огня

Прошло несколько секунд, прежде чем ее глаза приспособились к пылающему закату. Острые пики Фол Эренна вонзались в небо, точно клинки кинжалов, алый свет струился по склонам. Когда зрение вернулось к Грейс, она увидела, как последние толкователи рун занимают свои места. До них оставалось тридцать ярдов.

Грейс приподняла полы рясы и поспешила за ними. Она встала на свободное место одновременно с последним толкователем рун, но увидела, что все рассчитано заранее, поэтому отошла на шаг назад и в сторону. Сердце мучительно колотилось о ребра, и она ждала, что сейчас кто-то из толкователей рун обернется, укажет на нее пальцем и закричит: самозванец!

Однако все продолжали смотреть вперед, когда раздался усталый голос:

– Закат наступил. Пора.

Грейс слегка отодвинула капюшон – чтобы не мешал наблюдать за происходящим. Двое толкователей рун стояли рядом с камнем. Орагиен и тот, кого она видела у ворот прошлым вечером, с лицом, изуродованным многочисленными белыми шрамами.

Голос Орагиена разнесся над площадкой.

– Ты понимаешь, за какое преступление будешь наказан, мастер Уайлдер?

Однако ответил на этот вопрос человек со шрамами, и его голос прозвучал, как удар бича.

– Он осквернил рунный камень. – В его голос слышался гнев. – Тот самый, что является сердцем нашей башни и источником, который дает нам силу. Решение о наказании, которое его ждет, принято.

Грейс облизнула губы. Она должна что-то сделать. Но что? В рукаве рясы она прятала руку Олрига. Должно быть, рука играла важную роль – в противном случае зачем юноша принес ее? Однако Грейс не понимала, что с ней делать, а время истекало. С противоположной стороны двое толкователей рун стояли наготове с зажженными факелами.

Ты должна что-нибудь сказать, Грейс. Что угодно, не имеет значения – необходимо заставить их остановиться.

Грейс открыла рот, но Орагиен ее опередил:

– Ты хочешь что-нибудь сказать перед смертью?

И вновь ответил человек со шрамами:

– Хватит с нас его лжи.

На сей раз Гроссмейстер бросил на человека со шрамами сердитый взгляд, заставив его замолчать.

– Я сказал правду, Орагиен.

Тревис посмотрел на Гроссмейстера. Его лицо стало пепельно-бледным, светлые волосы потемнели от пота, но серые глаза за стеклами очков оставались спокойными. Горячий ветер сорвал шепот с губ Грейс:

– О Тревис…

Орагиен опустил голову, а человек со шрамами решительно взмахнул рукой. Мужчины с факелами подошли к камню. В этот момент человек со шрамами отступил назад, и Грейс потеряла его из виду. Она перевела взгляд на Тревиса. Факелы опустились, и через несколько мгновений в воздух поднялся густой дым.

Давай, Грейс. Кричи. Твой крик заставит их остановиться.

Нет, она не в операционной госпиталя. И не в замке Кейлавера. Она не врач и не герцогиня. Здесь никто не станет подчиняться ее приказам.

Тревис отвернулся от дыма и застыл на месте. Что он делает? Потом его губы шевельнулись, и она поняла, какое слово он произнес.

Грейс!

Ее охватил ужас. Значит, он ее видел – но не саму Грейс, а лишь ее образ.

Из чего следует, что ты не должна была здесь оказаться, Грейс.

У нее неожиданно появилась надежда. Возможно, она еще не потерпела поражения, судьба Тревиса в ее руках. Однако у нее оставались лишь секунды. Тело Тревиса напряглось от боли. Он откинул голову назад, как в ее видении, и из его груди вырвался крик:

– Рука Олрига спасет меня!

Грейс сделала шаг вперед, собралась броситься на костер и сбить пламя – если потребуется, своим телом. Сильная рука вцепилась ей в плечо и остановила.

– Рука! – прошипел острый, точно клинок, голос.

Она обернулась и увидела темные глаза на изборожденном шрамами лице.

– Чего ты ждешь? – прошипел человек со шрамами. – Брось ему руку Олрига. Руна рун, начертанная на ней, компенсирует воздействие нулевого камня.

На мгновение все смешалось в голове Грейс. Но потом словно игла пронзила ее затуманенное сознание. Рука Олрига меня спасет! Он не молил бога о спасении. Тревис давал ей указание. Она сделала еще один шаг вперед, вытащила из рукава каменную руку и швырнула ее в огонь, ревущий у ног Тревиса.

Грейс никогда не увлекалась спортом, но на сей раз ее бросок оказался очень удачным. Толкователи рун с изумлением на лицах уставились на искры, взметнувшиеся в воздух в том месте, куда упала рука. Тревис посмотрел вниз, яростная усмешка появилась на его лице, и он произнес одно слово – в тот момент, когда солнце спряталось за западными горами.

– Рет.

Огонь тут же погас, и раздался оглушительный гром. Затем площадку перед башней озарила восходящая полная луна, и в ее холодном свете Грейс увидела сцену, которая заставила ее ахнуть вместе с толкователями рун.

Тревис переступил через погасший хворост и двинулся вперед, волоча за собой веревки. Его лицо почернело от сажи. Нулевой камень, оставшийся у него за спиной, покосился. Глубокая трещина шла через его центр.

– Да! – прошептал голос за спиной у Грейс. – Клянусь Олригом, да!