Читаем Цитатник Юнга. Изречения, максимы, афоризмы полностью

Не человек Иисус создал миф богочеловека. Миф существовал за много веков до его рождения. И им самим овладела эта символическая идея, которая, как повествует св. Марк, вывел, его из скудной ограниченной жизни назаретского плотника. (26, 100)

<p>Наука, просвещение</p>257

Эликсир жизни современной науки уже заставил нас ждать от жизни гораздо большего и породил надежду на еще лучшие результаты в будущем. С другой стороны, unio mentalis стало бледным фантомом, a veritas christiana перешла к обороне. Что касается скрытой в человеческом теле истины, то об этом больше не говорят. История беспощадно завершила то, что оставил незаконченным алхимический компромисс: физический человек был неожиданно выведен на первый план и покорил природу так, как это ему и не снилось. В то же самое время он осознал свою эмпирическую психе, которая высвободилась из объятий духа и приняла настолько конкретную форму, что ее индивидуальные черты стали объектом клинических наблюдений. Она уже давно перестала быть принципом жизни или некоей философской абстракцией; наоборот, предполагается, что она есть обычное следствие химии мозга. Теперь также считается, что жизнь ей дал не дух; напротив, высказывается предположение, что это дух обязан своим существованием психической активности. Сегодня психология может назвать себя наукой, и это является большой уступкой со стороны духа. Только будущее покажет, какие требования психология предъявит другим естественным наукам, и в особенности физике. (2, 579)

258

Ничто, однако, не способно так взбудоражить наше самосознание и настороженность, как состояние войны с самим собой. Едва ли можно помыслить о каком-либо другом более эффективном средстве пробудить человеческую природу из безответственного и невинного полусна первобытной ментальности и привести ее к состоянию осознанной ответственности. Этот процесс называется культурным развитием. Он в любом случае является развитием человеческой возможности различения и способности к суждению – сознания вообще. С возрастанием знания и повышением критических способностей были заложены основы для повсеместного последующего развития человеческого разума с точки зрения (с позиции) интеллектуальных достижений. Особым умственным продуктом, далеко превзошедшим все достижения древнего мира, стала наука. Она закрыла трещину между человеком и природой в том смысле, что, хотя человек и был отделен от природы, наука дала ему возможность вновь отыскать свое соответствующее место в естественном порядке вещей. Однако его особая метафизическая позиция должна была быть выброшена при этом за борт, отвергнута настолько, насколько она не была обеспечена верой в традиционную религию – откуда и возник известный конфликт между «верой и знанием». Во всяком случае, наука осуществила превосходную реабилитацию материи, и в этом отношении материализм может даже рассматриваться как акт исторической справедливости. (18, 648)

259

Удивительное развитие науки и техники было уравновешено, с другой стороны, поразительной утратой мудрости и интроспекции. (4, 141)

260

Единственной непосредственной гарантией действительности выступает сам наблюдатель. Даже физика, самая непсихологическая из всех наук, и та наталкивается на решающее значение наблюдателя. Осознание этого факта определяет характер текущего столетия. (5, 30)

261

Недостаток жертвенного мужества вредит престижу и величию научных познаний гораздо больше, чем честно избранный ложный путь. Когда наконец прекратится ненужный спор о правоте! Взгляните на историю науки: как многие были правы, а многие ли остались правы? (11, 64)

262

Я достаточно долго был практикующим врачом, чтобы понять, насколько практика должна следовать (и следует) иным законам, нежели искание правды. Можно сказать, что на практику прежде всего распространяется закон целесообразности. И со стороны исследователя было бы большой несправедливостью упрекать врача-практика за то, что тот не следует «единственно верному» научному методу. (11, 215)

263

…когда наука пренебрегает критикой и скептицизмом, она вырождается, превращаясь в чахлое оранжерейное растение. Одним из элементов, необходимых для науки, является крайняя неопределенность. Когда наука склоняется к догматизму и проявляет нетерпимость и фанатизм, она скрывает некоторое сомнение, которое, по всей вероятности, оправданно, а также неуверенность, которая слишком хорошо обоснованна. (11, 253)

264
Перейти на страницу:

Похожие книги

MMIX - Год Быка
MMIX - Год Быка

Новое историко-психологическое и литературно-философское исследование символики главной книги Михаила Афанасьевича Булгакова позволило выявить, как минимум, пять сквозных слоев скрытого подтекста, не считая оригинальной историософской модели и девяти ключей-методов, зашифрованных Автором в Романе «Мастер и Маргарита».Выявленная взаимосвязь образов, сюжета, символики и идей Романа с книгами Нового Завета и историей рождения христианства настолько глубоки и масштабны, что речь фактически идёт о новом открытии Романа не только для литературоведения, но и для современной философии.Впервые исследование было опубликовано как электронная рукопись в блоге, «живом журнале»: http://oohoo.livejournal.com/, что определило особенности стиля книги.(с) Р.Романов, 2008-2009

Роман Романов , Роман Романович Романов

История / Литературоведение / Политика / Философия / Прочая научная литература / Психология
Осмысление моды. Обзор ключевых теорий
Осмысление моды. Обзор ключевых теорий

Задача по осмыслению моды как социального, культурного, экономического или политического феномена лежит в междисциплинарном поле. Для ее решения исследователям приходится использовать самый широкий методологический арсенал и обращаться к разным областям гуманитарного знания. Сборник «Осмысление моды. Обзор ключевых теорий» состоит из статей, в которых под углом зрения этой новой дисциплины анализируются классические работы К. Маркса и З. Фрейда, постмодернистские теории Ж. Бодрийяра, Ж. Дерриды и Ж. Делеза, акторно-сетевая теория Б. Латура и теория политического тела в текстах М. Фуко и Д. Батлер. Каждая из глав, расположенных в хронологическом порядке по году рождения мыслителя, посвящена одной из этих концепций: читатель найдет в них краткое изложение ключевых идей героя, анализ их потенциала и методологических ограничений, а также разбор конкретных кейсов, иллюстрирующих продуктивность того или иного подхода для изучения моды. Среди авторов сборника – Питер Макнил, Эфрат Цеелон, Джоан Энтуисл, Франческа Граната и другие влиятельные исследователи моды.

Коллектив авторов

Философия / Учебная и научная литература / Образование и наука