Цицианов

Для того чтобы лишить поляков одного из возможных «знамен», вокруг которых они могли объединиться, было принято решение перевести в Санкт-Петербург короля Станислава Понятовского. Этот последний коронованный правитель Речи Посполитой был в сильном подозрении у русского правительства. Об этом ясно говорит его характеристика, данная главнокомандующим Репниным в инструкции генерал-майору И.А. Безбородко от 9 декабря 1794 года: «Многие опыты уже нас удостоверили, что сей государь всегда был вопреки польз наших; ибо ни единое не свершалось в Польше противное видам нашего высочайшего двора событие, в котором он бы не нашелся главой, или участником, или соревнователем…» [121]Цицианов, как командующий войсками в районе Гродно, также получил 9 декабря инструкцию об организации проезда Станислава Понятовского: «Как его величество король польский немедленно из Варшавы в здешний город прибудет, то для его приезда изволите ваше сиятельство отсель без потеряния времени отправить с надлежащим прокормлением на каждую станцию из полковых и артиллерийских по 80-ти лошадей с упряжью и извозчиками в Кузницы, Соколку и Букштель, а при том для его величества по одному эскадрону драгун при штаб-офицерах и человек по 30-ти казаков в Кузницу и Соколку. Для караула в Соколку сверх того пошлите две роты гренадер со знаменем и две полковые пушки; дом же в Соколках прикажите вычистить и топить на тот случай, если бы его величеству там ночевать заблагорассудилось. Поручите в Соколках как надзирание за всем тем, так и команду особо надежному штаб-офицеру, дабы никакого беспорядка там произойти не могло. А караул тому дому королевскому прикажите — роту гренадер со знаменем и чести ему отдавать все, следующие государю. А другая рота гренадер чтобы стояла с пушкой на карауле в городе для удержания в оном порядка. В дороге конвою его величества ехать следующим образом: перед самой его каретой — казаки, за самою же той — драгун эскадрон, а штаб-офицер, оным командующий, и еще один обер-офицер чтобы ехали по сторонам кареты, отдавая ему всю надлежащую честь и имея к нему все надлежащее уважение, сохраняя его от всякого приключения и притом готовыми чтобы были на всякое ему пособие, надзирая наикрепчайшее, чтобы его величество довезен был сохранно и предупреждая всемерно всякий случай тому противный. С дороги прикажите, чтобы командиры конвойные как скорее присылали сюда рапорты о приезде и выезде его величества в назначенные места. При приезде его величества сюда, должно выстрелить из парка (артиллерийского. — В. Л.)сто один выстрел холостыми зарядами, а войско, как гренадеры, так и драгуны, пешком на проезде его в пристойных местах чтобы были поставлены под ружьем, отдавая ему честь как следует государю с барабанным боем и уклонением знамен. На карауле у него здесь во дворце должна быть рота с белым знаменем и 30 человек драгун с литаврами, которые должны быть и конвойные, когда его величество выезжать станет…» [122]

Когда король был уже в дороге, Цицианов получил еще одно, секретное предписание от Репнина. Командующему войсками в Гродно требовалось следить за тем, чтобы «…его величество сам и никто из окружающих его особ не мог иметь с иностранными которыми-либо дворами и их министерствами (посольствами. — В.Л.)переписки». Для этого всю входящую и исходящую корреспонденцию следовало предоставлять на просмотр Репнину [123]. Кроме того, «для лучшего успеха в открытии приверженных королю самому или его свите особ здешнего места жителей, надлежит прилежное смотрение, наблюдение и примечание иметь за теми всякого звания людьми, кои необыкновенно часто во дворец въезжать и входить будут, надзирая — к кому в покои кто ходит и под каким предлогом, а особливо, чтобы из торгующих здесь ни с какими товарами как во дворец, так и из оного без строгого примечания впускаемы и без возможного обозрения выпускаемы не были. Для присмотра же за всем вышесказанным, который должен быть неприметен, иметь, сверх караульных, двух расторопных дежурных и надежных офицеров, которые бы, ведя дневную записку все во дворец приезжающим и выходящим, при вечернем рапорте вашему сиятельству представляли бы, а вы изволите для сведения моего оные представлять ко мне…». Наибольшее внимание предписывалось обращать на духовенство.