Цивилизатор в СССР 1978

— Я больше ничего не скажу насчёт будущего. Хотя бы потому, что на каждый ваш вопрос, за моим ответом у вас будет сто новых вопросов и… океаны отрицания. Помните, что я сказал вам про тикающие часики. Меня проверяйте. А то… — он приставил детский пальчик к своему лбу —… что здесь… то уж не про вашу честь. Извините, пожалуйста. Коноплёв — тот минимум, кому я могу сказать больше. Мне виднее… как вам не был смешно слышать такое от «детсадовца». Но именно потому, товарищ Пичугин, что такое вам говорит «детсадовец», вам должно быть страшно. Я знаю будущее. Оно совсем не похоже на плакаты… про экономику, которая должна быть экономной, про партию, которая наш рулевой, про единый Советский Союз и всё такое прочее. Представляете, как страшно знать грядущее, когда утром, собираясь в детский сад, знать, что скоро начнётся «Пионерская Зорька»… которая умрёт вместе с СССР? Не представляете! Да и мне на эту передачу было плевать… уже не в 2022-м, а намного раньше. А вот с лета, когда воткнулся… во вторую жизнь… многое так и накатывает. Каждый день… а-аа, ладно. Хотели вы ещё пророчеств? Вот вам — не спасёте страну под названием СССР и во второй раз, через поколение, большинству уже будет плевать на неё, даже тем, кто помнит её. Одно, запомните, всего одно поколение!

* * *

Не прорвало. А так… просто выхлестнуло ещё одной волной из-за плотины, которую воздвиг взросло-детский ум вокруг того, что скрыто, по его заявлению, в нём. Вот как быть, что говорить первому сейчас насчёт визита к автору письма?

Автору из детсада, пророчащему исчезновение Союза в 1991-м, намекающему на какую-то статью(?) в Конституции и разлом по границам республик. И… сомневающемуся в существовании советского народа.

Антисоветчик. В 5 лет! Но как?

Можно не верить младшему Вяткину. Всего лишь вундеркинд, то ли слушающий «голоса», то ли фантазёры родители, то ли ещё что.

Вот только ребёнка-взрослого уже не забудешь никогда.

Никогда Николай Фёдорович не предполагал, что подобные речи он может услышать от 5-летнего.

Такое только и 1 из 1000, если не 1 из 100000 взрослых, в самом пьяном бреду сможет сочинить.

Как сейчас быть? Первый сказал — «решать на месте». И что тут нарешаешь? Выходит, что без обстоятельного разговора с Коноплёвым никак ничего сам не решишь…

Детский сад уже почти добился своего?

* * *

Больше ничего он от младшего Вяткина не добился. Кроме почти что откровенно издевательского совета — «подумать о том, что будем врать отцу насчёт вашего якобы интервью и проявлений вундеркиндства во мне».

Не говорят так 5-летние, ой, не говорят.

Да и насчёт всего иного «из будущего» удалось узнать мало, что он всё же выдавил из юного Вяткина, якобы «живущего вторую жизнь»:

Лишь общие слова про его «первую» жизнь. Ну очень общие… а под конец — как обухом по голове… страшное:

— …Школу в 1990-м закончил. Пионером так и остался, в комсомол уже не вступал, не обязательно было. Жизнь настала такая, да. ВУЗ затем. Работа. Кем? Сейчас эта профессия проходит про разделу экзотических. В отличие даже от последнего десятилетия 20 века, не говоря уже про 21-й… Какая жизнь в 21-м веке? Удивительная. И страшная и прекрасная одновременно…

Вяткин открыл свою тетрадку и, пробормотав: —…Знали бы вы, как приходится мне изощряться, чтобы вам письма посылать… — протянул сложенный пополам рукописный листочек.

— Заранее приготовил. Не читайте… после прочтёте, когда мы сегодня расстанемся и будете решать, что и как…да, поняли? Больше ничего не скажу… уезжайте, говорите с Коноплёвым или не говорите… буду пытаться до Москвы достучаться. Полгода уже прошло… а воз и ныне там.

На лице взрослого ребёнка он увидел… отчаяние? Взрослому ребёнку было плохо… не физически… но внутри.

* * *

Отцу ребёнка-взрослого он просто сказал на прощание:

— Ваш сын уникален… не знаю, что на него повлияло, чтение ли газет, просмотр телепередач, но местами его мышление соответствует взрослому. Как и понимание прочитанного и просмотренного. Я переговорю с кое-какими специалистами в Перми, может, они что-то посоветуют насчёт его перспектив. Берегите ребёнка. Слово «вундеркинд» к нему применимо, как ни к кому иному. Опережающее развитие. Возможно, с вашего разрешения, я к вам приеду ещё с кое-кем, кто откроет некоторые дополнительные возможности в самом ближайшем будущем для Вани. Не возражаете?

Отец не возражал, хотя, очевидно, был удивлён напором областной знаменитости и пока не понимал, куда тот клонит.

Сам же Пичугин тогда ещё не знал, что было написано в переданном ему лично младшим Вяткиным послании, но полагал, что оно — важнее всего, ранее сказанного.

Предчувствия не обманули главного редактора.

То, что внутри детсадовца — сознание взрослого человека… несмотря на всю невозможность и отрицаемость подобного, ему уже пришлось признать.

Личное общение, как он заранее и предполагал, позволило сделать решающие выводы. Правда совсем не те, которые виделись ему до поездки в Перми, когда он перебирал гипотезы, размышляя о замысле, мотивах и целях возможных авторов «провокации».

* * *