Цивилизатор в СССР 1978

— Выходит, что пророчит. Микропроцессоры — микросхемы это электронные, М113 — американский бронетранспортёр, а гигайбайты — это объёмы памяти в ЭВМ сумасшедшие. Таких сейчас моделей ЭВМ нет. Я в «Горьковке» воскресенье провёл, кое с чем разобрался. Но только кое с чем. Может, погонять его по полной, а? С датами «его жизни первой», раз утверждает, что хорошо помнит? Он, про почти «полвека вперёд» утверждал — предложил решение главный редактор. — сразу станет ясно, медицинское или ещё что. Всю жизнь его якобы первую, которую уже прожил!

— Точно! А ведь… он сам про это и писал… — неожиданно уставился в точку Коноплёв… — может, я и сам поговорю с ним. Только вот что ещё обязательно надо организовать…

Глава 15 — Процедуры и шестерёнки пролетарского государства. Эпизод I

Поздний вечер 4 декабря 1978. Пермь. «Дом Советов». Первый секретарь Пермского обкома КПСС Коноплёв Борис Всеволодович и главный редактор «Звезды» Пичугин Николай Фёдорович.

Вместо получаса они по итогу засиделись допоздна, обсуждая каждое письмо, повторно разбирая разговор Пичугина с «пророчащим недоброе» ребёнком и снова возвращаясь к обстоятельствам, сопутствующим согласию «взглянуть на вундеркинда» и организации «случайной встречи с первым секретарём», на которую он решился.

Конечно, теоретически, это могло выглядеть долго и муторно, если бы они решили следовать «духу и букве»…

Связка вундеркинд — родители вундеркинда — журналист, главный редактор «Звезды», прознавший про чудо-ребёнка — РайОНО — ОблОНО — соответствующий отдел несколькими этажами ниже обкома в «Доме Советов», в облисполкоме области, которым руководил председатель оного Чистоплясов Степан Иванович…

…если бы «верха области», которым указал на существование такого юного дарования вхожий в «Дом Советов» главред, лично обратили внимание на такого «юного гения» из родной области.

Но места первому секретарю обкома там, в этой, в общем-то логичной схеме, не было ни под каким видом. Сразу задействовать соответствующий отдел обкома, отвечающий за науку и учебные заведения, было не логично. Тут ещё детсад, малолетний «гений» официально ничем себя не проявил и ни в каких официальных «действах» не фигурировал.

Разве что первый секретарь мог бы на каком-нибудь детском празднике, куда можно было бы, изобретя предлог, пригласить «чудо-ребёнка» (например, на одну из предстоящих «новогодних ёлок» в областном центре?) и… что? Потрепать того по голове, переброситься с ним парой слов, не более того…

… всё ломало и переиначивало содержание тех писем и слова вундеркинда, сказанные тем в тиши провинциальной детской библиотеки!

Поэтому первый секретарь после раздумий решил действовать неофициально. Как и преподнести всё родителям «чрезмерно деятельного и несущего что попало» вундеркинда.

Чему предшествовали новый слова главного редактора, рассказавшего Коноплёву об имевшихся реальных фактах и жизненных историях детей-вундеркиндов в СССР, о которых ему сообщили на кафедре факультета дошкольной педагогики и психологии в пединституте, а также кое-какие дополнительные сведения, отысканные в советской прессе в «Горьковке»…

* * *

— …Фамилия Ландау конечно, знакома? Академик наш, физик, трижды лауреат Госпремии, Герой Соцтруда, Нобелевскую в начале 60-х получил. Всего в науке добился… по высшему разряду. Вот он, школу в 13 лет закончил. В 19 — университет, сначала Бакинский, позже переведён в Ленинградский. Наукой тогда и начал заниматься. Какую-то там матрицу плотности, в квантовой физике, в свои 19 лет открыл! Характер у него, говорят ещё тот был, местами до антисоветчины заносило. Перед войной… понимаете сами, в какие времена… и загремел. Только заступничество Капицы и из-за границы… Нильса Бора, кажется и спасло. К бомбе нашей, атомной, отношение имел, но там… всё под грифами до сих пор. Гений, настоящий гений с детства. Самый из наших, советских, известный пожалуй. К сожалению, уже покинул всех нас в 1968-м.

Выслушав сказанное, Коноплёв, сам пару лет назад попавший в состав ЦК КПСС, вспомнил краем уха услышанную от кого-то из отдела науки и учебных заведений там, на Старой Площади, обмолвку про то, что «…наши учёные часто, в общении со своими заграничными коллегами часто несдержанны на язык…», отметил себе, что подобное поведение, похоже, отмечают не только наверху, раз на уровне журналиста подобное известно. И тянется подобное — десятилетиями.

Пичугин же, периодически сверяясь со своими записями «с кафедры педа» и «из Горьковки», продолжал рассказывать то, что нарыл там, про наших советских вундеркиндов. Уже послевоенных:

— Вторая — Надя Рушева. 1952-го. Рисовала с совсем юных лет. Иллюстрации, книжная графика. Тысячи и тысячи листов, первая персональная выставка в 12 лет, публикации. В 1969 её не стало… что-то с мозгом.