Цивилизации

Однажды я читал в Бостоне лекцию о том, как испанцы обращались с туземными народами своей империи. После лекции в публике поднялся мэр и спросил, не считаю ли я, что англичане обращались с ирландцами еще хуже. Влияние ирландского наследия в Бостоне — одно из многих свидетельств того, что, оказавшись в Новой Англии, вы чувствуете себя на берегу все того же пруда и все той же культуры, которые оставили позади; все это перебралось на другой берег, почти не изменившись и не утратив в пути своей идентичности. Здесь, в Провиденсе, штат Род-Айленд, где я пишу эти строки, единственный иностранный консул — португалец; я живу недалеко от пекарни, где по утрам покупаю сладкий хлеб на завтрак или pasteis de Tentugal к чаю. На соседней парковке висит знак «Не паркуйтесь, если вы не португалец». Легко вспомнить родину предков и их печали.

По всему здешнему побережью разбросаны места, населенные исключительно португальцами или ирландцами, здесь все напоминает родину и смотрит назад, через океан. Эти районы окружены другими, с иными трансатлантическими воспоминаниями и традициями. В некоторых отношениях Новая Англия соответствует данному выше определению морской цивилизации: узкое приморское побережье, культура которого сформирована морем (см. с. 402); но это и нечто большее — это часть цивилизации двух побережий, которые смотрят друг на друга.

Небольшие общины тянуться за Атлантический океан. То же происходит с ощущением принадлежности к единой цивилизации. Когда сегодня говорят о «западной цивилизации», обычно имеют в виду атлантическую общность, включающую часть Западной Европы и большую часть Америки. Создание этого мира по обе стороны океана явилось любопытным отклонением в истории цивилизации. Другие цивилизации, выходя за пределы территории своего возникновения, делали это постепенно, понемногу продвигались по соседним районам или преодолевали узкие моря, перекидываясь с острова на остров или от одного торгового центра к другому. Даже необычайно ранняя история Индийского океана как основы цивилизаций подтверждает такой образец, поскольку это происходило в океане, который в отличие от остальных можно пересечь, переходя от гавани к гавани, от одного безопасного берега к другому: моряки, находившие кратчайшие пути через океан, знали, куда направляются. Перемещение народов, обычаев, вкусов, образа жизни и ощущения принадлежности через пространство такого океана, как Атлантический (берега этого океана взаимно недоступны, если не прибегать к долгому плаванию в открытом море или полету по воздуху) было, когда оно началось, явлением беспрецедентным.

Чтобы овладеть океанской средой, необходимо проникнуть в тайны ее ветров и течений. На протяжении всей эпохи парусных плаваний — то есть по существу на протяжении почти всей истории человечества — географии принадлежала абсолютная власть в определении того, что может человек в море: по сравнению с ней культура, идеи, гениальность и харизма отдельных людей и все прочие двигатели истории играли лишь незначительную роль. Большая часть наших объяснений того, что происходило в истории, страдает избытком теплого воздуха и недостатком ветра.

В Атлантике господствует система пассатов, то есть регулярные преобладающие ветры дуют в одном и том же направлении независимо от времени года. От северо-западного угла Африки до широты в несколько градусов выше экватора весь год дуют пассаты, они уводят к землям вокруг Карибского моря; летом эти ветры заходят еще дальше на север, их можно отчетливо ощутить на юго-западных берегах Иберийского полуострова. Благодаря северо-восточным пассатам морские общины в устьях Тежу и Гвадалквивира имели по сравнению с другими областями морской Европы привилегированный доступ к большей части остального мира. Огромные размеры Испанской и Португальской империй времен парусного мореходства отчасти объясняются именно этим благоприятным обстоятельством. В южном полушарии тот же образец отражается почти зеркально, ветры связывают Южную Африку с Бразилией. Как и северо-западные пассаты, южные при приближении к экватору направляются более строго на восток. Между этими двумя системами вдоль экватора или чуть севернее его пролегают почти безветренные широты, которые получили название экваториальной штилевой полосы. За широтами пассатов в обоих полушариях дуют западные ветры. В южном полушарии они особенно сильны и постоянны.