Цивилизации Сахары. Десять тысячелетий истории, культуры и торговли. 2-е изд.

Вместе со своим мужем туарегская женщина принимает участие в мужских собраниях и советах, происходящих в палатках; она имеет право высказывать свое мнение по вопросам, касающимся ее семьи и всего племени. Больше того, к ее мнению прислушиваются. Нередко женщины прекращали ссоры и споры, встав между противниками, уже готовыми взяться за оружие.

Муж пользуется правом покарать, даже убить неверную жену, но и жена вольна развестись с ним. Для этого ей достаточно отправиться к дереву Maerua crassifolia и, сложив под ним ритуальные подношения, громко объявить соплеменникам о своем желании быть свободной. Такая свобода женщин, так же как и обычай, согласно которому муж обязан в течение года жить среди родственников жены, прежде чем увезти ее, восходят к древней форме матриархата.

Экономические перспективы Ахаггара. Уже французская оккупация привела к значительному сокращению традиционных источников, откуда туареги черпали средства к существованию. Колониальные власти отменили право туарегов взимать пошлины с караванов, проходящих через их территорию. Был положен также конец грабительским набегам, а ведь племени удавалось иногда продержаться в течение целого года только благодаря добыче.

Кроме того, постоянная опасность и угроза нападения со стороны туарегов привели к тому, что главный торговый путь между рынками Северного Алжира и странами, расположенными южнее Сахары, отклонился от Ахаггара. Потеряв в результате этого значительную часть своих доходов, туареги в начале нашего века наладили собственную транссахарскую торговлю. Не располагая местными ресурсами для обмена, они специализировались на перевозках соли, которую брали в Амадроре, северовосточнее Ахаггара, а затем продавали африканцам Сахеля. Это так называемая меновая торговля. За один груз соли давали четыре груза проса.

Караваны отправляются в Амадрор в апреле — мае, совершая за оба перехода путь в 600–800 км. Однако иногда это расстояние увеличивается до 1400–1600 км. На обратном пути туареги покупают в Аире седла, оружие, сандалии, сухие сыры и перепродают все это на базаре в Таманрассете.

Обычно караван насчитывает около сотни верблюдов, причем каждый четвертый или пятый верблюд несет груз соли (50–60 кг). Считают, что в этой торговле ежегодно занято от 3 до 4 тыс. верблюдов. Столь архаическая торговля возможна ныне лишь благодаря решению правительства, запретившему перевозить соль грузовиками и оставившему этот источник дохода кочевникам.

По возвращении домой туареги складывают просо в небольшие личные глинобитные хранилища. Просо здесь потребляется в огромных количествах. Поскольку сельскохозяйственные районы Ахаггара производят главным образам пшеницу и ячмень и мало проса, то местное население предпочитает продавать либо обменивать пшеницу. Поэтому следующий караванный поток увозит часть урожая пшеницы в Джанет, прежде всего в Тидикельт, где его обменивают на финики, из которых тут же, чтобы уменьшить вес груза, вынимают косточки.

Однако эта меновая торговля сейчас значительна сократилась, так как были проложены новые проезжие дороги. Перевозки же зерна и фиников грузовиками теперь не запрещены, а только несколько ограничены.

Итак, туарег помимо продуктов, которые ему дает скот, питается просом, выменивая его на соль, и финиками, получаемыми в обмен на пшеницу. Второй постоянный источник дохода туарегов Ахаггара — скотоводство. Действительно, все племена кель-ахаггарв совокупности владеют в настоящее время стадам из 10–12 тыс. верблюдов, а также огромным количеством черных коз, с трудом находящих себе скудное пропитание на крутых склонах массива и на дне высохших уэдов.

Именно коза, как и 3 тыс. лет назад, продолжает кормить потомков гарамантов. В среднем она ежедневно дает от одного до двух литров молока. Приблизительно половину его выпивают, а остальное перерабатывают либо в очень твердый сыр, годный для длительного хранения, либо в уди (мягкое масло), в которое — чтобы оно не портилось — добавляют какую-то сахарскую траву.

Почти все потребляемое туарегами мясо, сырое и высушенное на солнце, — конина.

Овцы пасутся рядом с лагерем под присмотром малолетних пастухов, но верблюдам пастбищ в Aхаггаре не хватает. Их стада, особенно в засушливые годы, гонят почти до Тамесны в Нигерийском Аире и до Адрар-Ифорас в Республике Мали.

И тогда мужчины на несколько месяцев оставляют лагерь. Вот почему путешественники, оказавшиеся в Ахаггаре, часто застают в туарегских палатках одних только женщин, детей и стариков. «Ковбои» же необъятных сахарских просторов до своего возвращения в лагерь проходят более тысячи километров.